В советские годы была популярна веселая песенка: «Расскажи-ка мне, дружок, что такое Манжерок? Может, это городок, может, это островок? Это место нашей встречи – Манжерок!». В то время корткеросцы распевали ее на свой лад, изменив неведомое слово «Манжерок» на созвучное ему название местного поселка.
Аджером действительно был «местом встречи» для десятков тысяч людей, согнанных сюда под конвоем со всей страны. И одним из «островков» страшного архипелага ГУЛАГ. То была настоящая «фабрика смерти». Мало кто вернулся отсюда живым.
Поселок находится в 5 км от райцентра и в 45 км от Сыктывкара. В старину он назывался Пезмог (пежмег по-коми – «поганая излучина»), а в 1976 году стал именоваться более благозвучно – Аджером (адз\ром – «пойменный луг»). Но переименование привело лишь к тому, что теперь именно Аджером стал ассоциироваться с одним из первых сталинских лагерей на территории Коми.

Лагерная «столица»

2 декабря 1932 года в Москве было принято решение об организации Пезмогского Северного комбината на правах исправительно-трудовой колонии. И уже весной следующего года на территорию нынешнего поселка Аджером начали прибывать баржи с репрессированными. Они копали землянки, возводили лагерные бараки, прокладывали лесовозные дороги из бревен. При комбинате создали Пезмогскую, Позтыкеросскую и Локчимскую колонии. Летом 1937 года был создан Локчимский лесной лагерь НКВД СССР. Его «столицей» и стал поселок Пезмог.
Одно из первых зданий, которые возвели заключенные, стала электростанция на берегу реки Локчим. Удивительно, что здание первенца электрификации в районе сохранилось до наших дней.
Впрочем, в Аджероме и по сей день много домов лагерной постройки. Каркас такого дома составляли закопанные в землю бревна, обшитые досками, а проемы между ними заполнялись опилками. В местечке Агробаза до сих пор стоит уникальный дом, сложенный из обычных древесных чурок – дров. Щели между ними замазаны глиной. Территория Агробазовского лагеря сохранила следы осушительных каналов, искусственных прудов – все это было сделано руками заключенных еще до войны.

Не сад, но ад

Красные вожди, восставшие против Бога, всерьез считали, что им подвластны все силы природы. Достаточно приказать своим рабам – и северная тайга превратится в цветущий сад. Одним из полигонов для этих нелепых затей они выбрали Коми АССР и, в частности, Пезмог (Аджером). Этот поселок превратили в своего рода полигон для волюнтаристских экспериментов. Именно здесь в разное время были апробированы три важнейших проекта СССР: сталинский ГУЛАГ, хрущевское свиноводство и брежневская мелиорация.
Следы этих экспериментов видны до сих пор: развалины свинарников на окраинах поселка, заброшенные мелиоративные сооружения. Но если два последних проекта оказались просто убыточны, то сталинский был жесток, кровав и абсолютно безумен.
В тридцатые годы на лагерной агробазе в открытом грунте выращивали арбузы (к каждому было приставлено по зэку). Здесь работали известные ученые-агрономы. Это место служило для демонстрации того, что под руководством партии в северных лесах можно выращивать экзотические южные плоды. В то же время в лагпунктах свирепствовал голод, доводивший зэков до каннибализма.
В 1938 году репрессированных стали завозить сюда уже массово. Колонны заключенных шли на Локчим, а обратно никто не возвращался. Люди гибли от истощения, болезней и обморожений.
В общем, чудовищный эксперимент провалился. Локчимский лагерь принес 56 миллионов рублей убытков и унес тысячи жизней.
При этом Пезмогский аэродром, построенный заключенными Локчимлага, до войны был крупнейшим в Коми АССР. Говорят, что начальник лагеря каждые выходные летал в Москву в ресторан, а по лагерю ездил на личном автомобиле – единственном на всю округу. Летное поле заброшенного ныне аэропорта было так утрамбовано заключенными, что его до сих пор можно использовать по назначению.

По пояс в снегу

Накануне Великой Отечественной Локчимлаговский Второй участок закрыли. В пустующие лагерные бараки поселили депортированных китайцев, корейцев, иранцев, финнов, белорусов, украинцев, литовцев, поляков, немцев, русских. И они продолжили валить лес. Так же, как и зэки, спецпереселенцы умирали от голода и непосильного труда.
– Когда мы приехали сюда в 1941 году, кругом стояли лагерные вышки, частокол трехметровый, пять бараков. Как будто вчера люди жили, – вспоминал известный краевед Анатолий Смилингис (1927-2021). – Работать было тяжело, особенно зимой. Снег по пояс, а дерево лучковой пилой надо спилить так, чтобы пень был не выше двух-трех сантиметров от корня. Затем его распиливали до определенной длины, рубили сучья и сжигали… Выполнить норму было нереально, а не выполнишь – уменьшат пайку хлеба или вообще ее лишат. В первую зиму на Второй участок прибыло много китайцев, корейцев, финнов и иранцев, которых называли персами. Их тоже определили на лесоповал. Начальник подвел ко мне четверых персов и сказал, чтобы я показал им, как валить деревья. Выдали пилы и топоры. Мороз стоял под тридцать, а иранцы худые, одеты плохо, снега никогда не видели. Я показал, как нужно валить лес, свалил сухостой, отпилил несколько чурок, развел костер. Возвратившись вечером к ним, вижу – костер погас, а рядом все четверо сидят мертвые…
Анатолий Смилингис в 14-летнем возрасте был сослан из литовского городка Плунге в далекий северный край. В Коми АССР его вместе с мамой и сестрой поселили в бараках ликвидированного Локчимлага. Мать определили работать истопником в бане, но в 1942 году ее посадили за две горсти овса, взятых для детей на конюшне, и она умерла от голода в Нижнечовском лагере. Отец погиб еще в сорок первом году под Красноярском.

Братские могилы

Анатолий Смилингис и его супруга Людмила Королева много ходили по заброшенным «зонам» и спецпоселкам Локчимлага. Они обнаружили и нанесли на карту более пятидесяти заброшенных лагерных участков и спецпоселений, а также более двадцати массовых захоронений. На этих затерянных в тайге кладбищах они устанавливали памятные кресты.
– Умирали в Локчимлаге много, – рассказывал краевед. – Захоронения были групповыми. Хоронили в одну яму, пока не заполнят, потом рядом копали другую яму, третью. Если верить архиву НКВД, в 1939 году здесь было более 26 тысяч заключенных, в 1941-м – уже только около десяти тысяч, хотя все это время этапы продолжали приходить, а люди назад не возвращались. Подсчитал, что каждые восемь кубометров древесины стоили одну человеческую жизнь.

И «Кремль», и «Шанхай»

Большинство лагерных кладбищ начинаются сразу за поселком, так что все окрестные леса изрыты. Когда-то здесь были холмики, но земля осела, могилы провалились.
Всего в лесах вокруг Аджерома обнаружено уже десять лагерных кладбищ. В поисках могил родных в Аджером приезжают потомки репрессированных из далеких уголков России и зарубежных стран.
Кто похоронен под большинством могильных холмиков – неизвестно. Всем им поставлен большой пятиметровый крест с надписью «В этих местах покоятся жертвы массовых политических репрессий 1932-1956 годов». Одно из мест в лесу называется «расстрельная яма».
В лесу можно найти яму, которая образовалась на месте землянок. В этих подземных жилищах ютились первые заключенные лагеря. В каждой такой землянке жили по несколько десятков человек. Все двери из них выходили в одном месте – как пальцы у перчатки. Так конвой мог следить за заключенными.
Сохранилась в Аджероме и лагерная топонимика: «Агробаза», «Красный маяк», «Шанхай», «Комендатура», «Аэродром», «Кремль». Например, в местечке «Кремль» стоит дом, в котором жил начальник лагеря. В здании лагерной тюрьмы-изолятора, по рассказам старожилов, расстреливали заключенных. Сохранилась планировка камер, окованные железом двери. Внутри мощные решетки. Недалеко от бывшего изолятора находится Комендантское кладбище.

Постскриптум

КАМЕНЬ У ДОРОГИ
Президент так и не приехал в эти места

В память о тысячах заключенных благодаря Смилингису установлен памятный камень, посвященный всем погибшим в лесных лагерях Локчимлага.
Большой гранитный валун Смилингис с женой нашли в лесу, перевезли в поселок. А установить камень помог случай. Во время первого срока президентства Владимир Путин собирался приехать в Коми. Власти республики вспомнили, что где-то в этих краях будущий президент проходил практику в студотряде, и решили, что ему захочется посмотреть эти места. Трассу от Корткероса мимо Аджерома заасфальтировали, обочины вычистили, а у дороги поставили найденный Смилингисом камень с табличкой: «Узникам лесных лагерей».

Наталия ЕВСТИФЕЕВА.