Спасти от засухи новые территории России хотят за счет водных ресурсов Архангельской области и Коми.
Проект переброски по трубам воды из Печоры и Северной Двины в район Донбасса будет обсуждаться 2 декабря в Москве в Российской академии наук (РАН) на заседании отделения наук о Земле.

«Апокалипсис» сегодня

Не стоит питать иллюзий насчет того, что ученые в очередной раз просто «поговорят и разойдутся». Главный фактор вдруг появившегося интереса к водным запасам Европейского Севера совсем не научный, а политический. В августе этого года глава Донецкой Народной Республики Денис Пушилин на встрече с Владимиром Путиным прямо заявил, что «самым сложным вопросом и серьезным вызовом для нас является, конечно же, вопрос водообеспечения. Вопрос для нас обострился после того, как противник устроил водную блокаду…»
Водный «апокалипсис» касается всего Донбасса. Из-за прекращения поступления воды по каналу «Северский Донец – Донбасс», который начинается на подконтрольной Украине территории в районе Славянска, не могут полноценно работать промышленные предприятия, сельское хозяйство погибает. Вода в дома жителей Донбасса уже на протяжении длительного времени поступает лишь на два часа раз в три дня. Доходит она лишь до нижних этажей зданий (редко выше второго этажа), а еще она плохого качества – мутная и с запахом, поскольку набирают ее чуть ли не из болот. А куда деваться? Другой воды здесь нет.
Питьевую воду привозят на водовозах, можно ее купить и в торговых точках – 250 рублей за 5-литровую бутыль. Власти хотели помочь с водой самым незащищенным слоям населения и пенсионерам, обязав предпринимателей торговать водой по цене 3,5 рубля за литр. Но «питьевой» бизнес в таком виде не пошел по очевидной причине – это не бизнес, а благотворительность. А зачем бизнесу убытки?
А еще надо как-то исхитриться, чтобы держать в чистоте жилье, приводить в порядок вещи, да и самих себя. Так что слова Дениса Пушилина – это действительно крик души.
Причем проблему обеспечения Донбасса водой глава ДНР перед главой государства уже озвучивал ранее. По прямому поручению Владимира Путина в 2023 году был обустроен водовод «Дон – Донбасс» (две нити) протяженностью 194 километра (диаметр трубы 1,2 метра), но для нормального водоснабжения новых территорий его все равно не хватает. К тому же сам Дон за последние десятилетия сильно обмелел (река уже потеряла 40 процентов своей водности), и что самое печальное – этот негативный процесс только усугубляется. Если так дальше пойдет, то самому Дону нужна будет помощь.

А поближе ничего нет?

Вот и выходит, что самый реальный путь – это качать воду из северных территорий. Такой вывод напрашивается после заявления научного руководителя Института водных проблем РАН Виктора Данилова-Данильяна, который предлагает вернуться к проекту полувековой давности, когда вынашивались планы по переброске воды рек Печоры и Северной Двины в южные регионы страны. Почему-то других проектов и других водных источников, которые были бы поближе к новым российским территориям, не нашлось.
В 1986 году этот проект был закрыт (как тогда казалось, навсегда) из-за его дороговизны, разрушительных экологических последствий и негативной реакции общественности. Кстати, сам Виктор Данилов-Данильян (в то время он работал в Академии народного хозяйства при Совете Министров СССР) яростно критиковал советский проект по переброске северной воды на юг. Можно даже сказать, что с этой самой критики и началась его политическая карьера – в начале 90-х он возглавлял природоохранное ведомство страны (кстати, он многое сделал и для того, чтобы в Республике Коми появился национальный парк «Югыд ва»).
Сегодня Виктор Данилов-Данильян занимает совершенно иную позицию по возможной переброске воды из Северной Двины и Печоры. По его мнению, в 21 веке ее можно обеспечить без ущерба окружающей среде. «Есть даже плюсы: Север теплеет, как хорошо известно, перестраиваются экосистемы Северного Ледовитого океана, и если забрать часть теплой воды, которую несут туда реки, то облегчаем им адаптацию, поскольку замедляется процесс нагрева», – поясняет член-корреспондент РАН в одном из своих интервью. А еще он совершенно уверен в успехе проекта по переброске воды северных рек.

Рытье каналов – прошлый век

Речь не идет уже о рытье каналов, как это виделось в 80-е годы. Воду можно перекачивать через пластиковые трубы – предлагаемая глубина их залегания – 2-2,5 метра. Потери воды при таком водоводе будут минимальными по сравнению с открытым каналом, когда значительная часть воды попросту испарялась.
Есть уже и примерные подсчеты: 7-8 «ниток» труб трехметрового диаметра позволят прокачивать примерно 5 миллиардов кубометров воды в год из Северной Двины и Печоры. Если понадобится, то можно и расширить пропускную способность, проложив рядом дополнительные «нитки» труб.
Вода северных рек должна поступать в реки Волжского бассейна через притоки Камы в саму Каму, а дальше по Волге спускаться вниз, где будет разобрана на орошение южных регионов, а дальше уйдет в бассейн Дона.
Через упомянутый выше водовод «Дон – Донбасс» сейчас стабильно перекачивается 250 тысяч кубометров воды в сутки, а жизненно необходимо в 3,5 раза больше. То есть те теоретические 5 млрд «кубов» воды из Архангельской области и Коми позволят прилично подпитать бассейн Дона и закрыть «водную проблему» на новых российских территориях.
Однако возникает вопрос: а есть ли «свободная» вода на Европейском Севере в требуемых промышленных объемах?
Интересно, те специалисты, что на полном серьезе подсчитывают ожидаемые выгоды от переброски воды из северных рек, давно ли сами бывали в Архангельской области и Республике Коми? А если и были здесь, то, возможно, очень давно. Потому что представленные ими «теоретические выкладки» плохо стыкуются с реальностью.

Природное бедствие

А сегодняшняя реальность – сурова и мрачна: все северные реки в последние годы мелеют буквально на глазах, теряя свою судоходность и рыбные запасы.
С высоких трибун главной причиной этого природного бедствия называют потепление климата. Климат действительно меняется, но еще резче поменялось отношение государства к своим водным ресурсам. Сегодня они фактически оказались бесхозными, поэтому их особо не очищают от мусора, не занимаются дноуглублением (об этом больше разговоров, чем реальных дел) и укреплением береговых линий.
Кроме того, возросла нагрузка на водные объекты со стороны недропользователей, которым выгоднее эксплуатировать те же гнилые трубы и платить штрафы за порушенную экологию.
Реки мелеют и из-за хищнического истребления лесов. Официально вырубка леса вдоль рек запрещена, но мало кого это останавливает. Еще один штрих к реальной картине – многочисленные несанкционированные свалки в прибрежных зонах: вся отрава органического и неорганического происхождения рано или поздно оказывается в реках.

Мамонта ищите на дне!

Поэтому нисколько уже не удивляет тот факт, что в летние жаркие месяцы Северная Двина в среднем ее течении фактически превращается в большую лужу: ее можно в брод переходить! Все дно «оголяется». В 2022 году в резко обмелевшей Печоре жители села Усть-Уса (Усинский район) обнаружили останки мамонта.
А теперь представим, что через какое-то время все-таки проложат водовод (называются сроки строительства 7-8 лет) и начнется выкачивание воды из Печоры и Северной Двины. Причем из Северной Двины хотят брать воду в ее среднем течении – оттуда, где сейчас летом образуется та самая «большая лужа». То есть от нее вообще может ничего не остаться, даже лужи! Оптимисты скажут, что в Печоре благодаря водоводу можно будет обнаружить очередные останки древних
обитателей планеты, а реалисты промолчат и пополнят многочисленные ряды тех, кто покидает Европейский Север.

Коми ученые пока молчат

В середине 80-х годов учеными Коми филиала Академии наук СССР была подготовлена докладная записка в политбюро ЦК КПСС «О влиянии переброски части стока реки Печоры в бассейн р. Волги на природу и народное хозяйство Коми АССР». В ней отмечалось, что переброска приведет к необратимым нарушениям природных экосистем на Севере и к значительным потерям воспроизводимых биологических ресурсов.
Конечно, этот документ кардинально не мог повлиять на принятие окончательного решения о сворачивании проекта, поскольку в Москве никогда особо не прислушивались к мнению с периферии. Но, тем не менее, никто не скажет, что у наших ученых не было своей позиции по ключевому вопросу, затрагивающему будущее региона.
Интересно, какую позицию сейчас займут сыктывкарские ученые? Пока что они молчат. Или просто выдерживают паузу?

Сергей МОРОХИН.