На сентябрьские выборы партия власти шла под пафосным лозунгом «Гордость. Уверенность. Победа». Жителям республики обещали стабильность, порядок, процветание. Но минуло уже почти два месяца, а серьезных изменений к лучшему мы не наблюдаем. В некоторых случаях есть даже обратная тенденция – ухудшение ситуации. В качестве типичного примера можно привести Усть-Вымский район и четыре его населенных пункта. Как говорят местные жители, такой разрухи и атмосферы уныния здесь не было даже в «лихие» девяностые.
Жешартская «фанерка» обезлюдела
На фоне фактического банкротства ООО «ЖЛПК», тотальных задержек выплат (часть из которых удалось вернуть по суду после депутатских запросов от Олега Михайлова в прокуратуру) и массовой рассылки «писем счастья» о сокращении люди начали покидать комбинат.
Местные жители говорят, что ушло около двух третей всех сотрудников завода, и сейчас численность работников колеблется от 400 до 450. Как это скажется на самом Жешарте, говорить не приходится. Все понимают, что это грозит оттоком населения, снижением бюджета и приведет к тому, что на карте республики появится очередной умирающий поселок.
И первые последствия не заставили себя ждать. Железнодорожный переезд на республиканской дороге Р27 Вогваздино – Яренск в Жешарте, который принадлежит комбинату, остался теперь без охраны и обслуживания. Открывать-закрывать шлагбаум некому, спецсигнал, который
подается, если поезд стоит на путях, молчит. Фактически люди проезжают этот переезд на свой страх и риск. А кто будет нести ответственность, если случится столкновение?
Отрезаны от «большой земли»
Мадмас – поселок Усть-Вымского района – находится за рекой Вычегдой. Ранее, чтобы попасть на «большую землю» – в Жешарт, районный центр или в Сыктывкар, люди перебирались через реку на пароме. И он работал до самых заморозков, пока на Вычегде не начинала идти шуга. Но в этом году жителей поселка ждал неприятный сюрприз – с 21 октября, несмотря на то, что достаточно тепло, даже снега нет и шугой даже не пахнет, паром внезапно ушел на ремонт в Котлас – якобы на покраску.
Причина прекращения работы парома, скорее всего, экономическая. Ранее основным источником дохода для паромщика были лесовозы Жешартского фанерного комбината, чья работа сейчас фактически остановлена. В условиях отсутствия таких клиентов заработок на простых людях, платящих 300 рублей с машины, оказывается несущественным. Поэтому предприниматель, вероятно, просто свернул работу раньше времени.
Теперь, чтобы пересечь реку, надо или использовать лодки, или переходить по железнодорожному мосту. Но эти варианты, как минимум, небезопасны и далеко не всегда применимы. Переправится человек через Вычегду, а дальше-то как? Машину с собой не возьмешь, и, чтобы добраться до Жешарта, районного центра или Сыктывкара, надо будет искать попутку.
Отдельными вопросами встали проблемы обеспечения населения экстренной медицинской помощью и продовольствием. Местные магазины были вынуждены закупиться впрок, но запасы истощаются, да и сроки годности у многих продуктов подходят к концу. А как добираться медикам до своих пациентов – тоже через железнодорожный мост или искать лодки?
По идее, надо принимать экстренные меры, вводить здесь режим ЧС, организовать дежурство сотрудников МЧС, обеспечить хотя бы временную переправу. Но районные власти открестились от проблемы, паром теперь в частных руках. А куда дели муниципальный паром, который ходил раньше, остается загадкой. Поэтому третью неделю жители Мадмаса являются заложниками реки из-за бездействия районных и республиканских властей. Людям остается ждать Дедушку Мороза и ледовую переправу. Но когда это случится – большой вопрос, может, в декабре, а может, и в январе.
Вообще, с паромными переправами у руководителя района Галины Плетцер давно не ладится. Паром, который соединял Семуково (а с ним еще 13 деревень) с райцентром, почему-то был отдан Сыктывкару. Как пояснила тогда, в 2021 году, глава Усть-Вымского района, река просто обмелела. И теперь вместо 20 км по прямой до райцентра людям приходится делать крюк на 100 км больше, добираясь автотранспортом.
Езжайте, как хотите
В селе Гам и деревне Яг, как и во многих населенных пунктах нашей республики, дооптимизировались до закрытия детского сада. Работы здесь давно уже нет. Но работать и детей растить как-то надо, поэтому люди ездили в Жешарт. Кто в детский сад, кто на завод, кто в социальные и медицинские учреждения.
Новая волна оптимизации привела к тому, что утренний автобусный рейс (7.15), на котором люди добирались с Гама и Яга, был отменен. Народ стал ездить на рабочем автобусе ЖФК. Не обходилось, конечно, и без скандалов – все-таки далеко не все, кто брал штурмом автобус, являлись сотрудниками комбината. Хотя со временем люди притерлись.
Но с осени из-за сложной экономической ситуации на ЖФК рабочий автобус отменен, сотрудникам выданы проездные. А как и на чем людям теперь добираться из Гама и Яга в Жешарт, чтобы успевать на работу и в детский сад в районе, похоже, особо никого не волнует.
Теперь жители собирают подписи с требованием о том, чтобы им вернули утренний автобус. Обращение хотят отправить Ростиславу Гольдштейну, в правительство Коми и в Госсовет. Но оптимизма это не добавляет – бюджет республики трещит по швам. И первыми, на ком пытаются сэкономить, это живые люди – безропотные и покорные.
«Люди – это новая нефть», – печально шутят независимые эксперты. В том смысле, что из-за резкого падения нефтегазовых доходов власть вынуждена «выкачивать» деньги из населения. То есть, с одной стороны, увеличивать налоги и сборы, а с другой – урезать социальные расходы.
Похоже, «углеводородный рай» в России закончился, и это бросается в глаза даже в отдельно взятом сельском районе.
Заправки «пообсохли»
Цены на бензин скачут, как температура у больного с лихорадкой. Сейчас, к сожалению, это нас уже не удивляет. Но теперь появилась новая напасть – бензин просто заканчивается. Поэтому рачительные автовладельцы стараются заправиться впрок. И трудно их в этом обвинять – если до ближайшей от твоей деревни заправки 50-100 км, запас иметь необходимо.
Но тут вступает в дело монополист. На «лукойловских» АЗС бензин заправляют только в бак или сертифицированную тару. А частные заправки, например, АЗС «Жешарт», сталкиваются с тем, что на НПЗ ЛУКОЙЛа им ограничивают налив бензина. И соответственно, им тоже приходится ограничивать продажу некоторых видов топлива. Это уже оскал капитализма или пока еще милая улыбка?
По большому счету, все эти проблемы возникают от бесхозяйственности и равнодушия. Одни чиновники сидят в креслах из-за длинного рубля и возможности себе чего-нибудь из республиканской собственности прикупить, другие – зарабатывают казенную пенсию и готовят кубышку себе, детям и внукам. А тех, кто реально хочет развития и кто готов брать на себя ответственность за нашу республику, в эти кресла не пускают.
Нина АНАНИНА.