Последние два года тема борьбы с коронавирусной инфекцией была, пожалуй, главной в сфере медицины. Она же в очередной раз дала повод говорить о деградации этой отрасли, особенно в сельских районах. Письма и звонки в редакцию из Усть-Вымского района – тому свидетельство.
Отец тихо умирал…
Рассказывает жительница поселка Жешарт Юлия Панова:
«В декабре прошлого года папе стало трудно дышать (Осипчук Владимир Васильевич, 27.03.1952 г. рождения). Был госпитализирован в стационар поселка Жешарт, ведущим врачом отделения была Н. Пестрякова. В течение двух недель она не могла мне ответить, что с моим папой, какой диагноз.
Я слышала только успокаивающие заверения: мол, анализы хорошие, все отлично. После недели нахождения в больнице папа перестал отвечать на звонки. Я днями звонила в ординаторскую, но все тщетно. Потом все же удалось «достучаться», и меня вновь заверили, что с папой все хорошо, но вот только с легкими что-то непонятное творится. Вскоре папа умер.
В справке о смерти написали – острая респираторная недостаточность, бактериальная пневмония неуточненная.
Выходит, что он просто тихо две недели умирал в больнице. Если бы был поставлен точный диагноз, то его можно было бы перевезти на лечение в Сыктывкар.
На мой взгляд, имела место халатность. Подала заявление в полицию о возбуждении уголовного дела, на днях пришел отказ…»
Смерть ветерана
Пожалуй, слово «халатность» здесь ключевое, но доказать ее трудно, почти невозможно. Еще год назад «Трибуна» писала о том, как Татьяна Просужих, дочь ветерана труда из Жешарта Владимира Вениаминовича Агафонова, пыталась «докопаться до истины», поскольку смерть отца тоже вызывала вопросы. Была проведена служебная проверка, в ходе которой выяснилось, что во всем якобы был виноват сам ветеран.
«Выходит, что папа сам отказался от медицинской помощи, есть вроде даже подписи двух соседей, которые все якобы подтверждают. Но о его смерти они узнали от нас. Как так получилось?» – недоумевала Татьяна Просужих.
Осенью прошлого года Татьяна была избрана депутатом Совета поселка Жешарт. К сожалению, ей приходится констатировать горький факт: медицинское обслуживание становится только хуже. И это в поселке, где расположен фанерный комбинат с вредным для здоровья людей производством: химические отходы попадают в окружающую среду. Есть основания считать, что высокие показатели заболеваний онкологией – следствие «соседства» комбината с поселком.
«Скорая» не приедет
О состоянии местной медицины «Трибуне» рассказала и поселковый депутат Елена Москотельникова:
«Оптимизация привела к тому, что в «скорую» теперь надо звонить в райцентр в Айкино, уже оттуда передают вызов к нам в Жешарт. Многие жители уверены, что эффективнее звонить по номеру 112, потому что есть вероятность, что звонок записывается, а значит, и будет с кого спросить.
У дочери была температура 39, ее сбили и позвонили в «скорую», а там ответили: «Так как температура 37, то «скорая» не поедет», далее было предложено самостоятельно добраться до рентген-кабинета…
Совсем недавно заболел муж. Вечером температура подскочила до 39 градусов. Он выпил лекарство, но температура продолжила повышаться, дошла до 40,1. Позвонили в «скорую», объяснили ситуацию, а там сказали, что машина недавно уехала в Айкино – повезли ребенка в больницу. И все, на этом медицина закончилась, а началась нервотрепка, поскольку не знаешь, когда будет «скорая». Мужу предложили принять таблеточку и потихоньку самому добираться до больницы.
Ладно, мы еще молодые. А как эти результаты оптимизации медицины пережить ветеранам? Как быть людям, которые еще дальше от «скорой» и больничных коек, живущие в отдаленных поселках – Мадмасе, Казлуке, Межоге, Донаеле?»
На грани катастрофы
В августе 2020 года в «Трибуне» была опубликована заметка жительницы Жешарта Зинаиды Уваровой под названием «Минздрав, ты не прав! «Оптимизация» в Усть-Вымском районе привела к катастрофическим последствиям», в которой она поведала грустную историю о развале сельской медицины. А еще она написала письмо в Минздрав, в котором привела случаи, приведшие к гибели людей предположительно из-за ненадлежащей медицинской помощи, и побывала на личном приеме у главы Коми Владимира Уйбы – попросила приобрести оборудование для Жешартской больницы.
По словам Зинаиды Уваровой, некоторые подвижки после этого появились. В 2021 году были приобретены стационарный маммограф и флюорограф. Но в остальном мало что изменилось. Автобус по маршруту Жешарт – Айкино (расстояние 30 км) так и не доезжает до районной больницы. Ситуация в поселке Донаель стала еще хуже, нет даже медицинского работника. Два раза в неделю приезжает фельдшер из поселка Казлук. Лечиться негде, если нужно сделать уколы, предлагают ехать за 15 км в Жешарт.
– Что касается жалобы в Минздрав по поводу гибели людей, – рассказывает Зинаида Уварова, – то полученный ответ иначе как издевательством назвать нельзя. На вопрос, который я даже не задавала, они, оказывается, не имеют права ответить. А на вопросы, которые я действительно задала, чиновники считают, что отвечать не нужно. Отсюда вывод: Минздрав выполняет роль «крыши» для своих подчиненных, вместо того, чтобы их контролировать. На обоснованные жалобы людей пишутся отписки.
Угол падения
Усть-Вымский район – это только один из примеров. Ситуация с оказанием медицинских услуг стремительно ухудшается во всех муниципалитетах, но особенно – в сельской глубинке.
Напомним, что пресловутая «оптимизация» началась в конце «нулевых», когда республиканским здравоохранением «рулил» Михаил Мурашко, нынешний глава Минздрава России. Результат «слияния» медучреждений, сокращения больничных и амбулаторных коек жители Коми в полной мере испытали во время пандемии.
При этом объемы финансирования медицины на федеральном уровне сократились. Если в 2021 году на здравоохранение выделялось 5,8% от расходной части федерального бюджета, то на 2022 год запланировано лишь 5,3%. Правда, в нашей республике казенное финансирование осталось почти на прежнем уровне. Но и цены на лекарства и медоборудование сейчас стремительно растут.
А главное, что у властей региона, видимо, нет плана по исправлению ситуации. Причем речь надо вести уже не о развитии, а о чрезвычайных мерах по спасению медицины.
Сергей МОРОХИН.
