В статье «Не крутите «глобус Коми…» («Трибуна» от 16 сентября с.г.) говорилось о многочисленных ляпах в школьных пособиях «Край, в котором я живу» для 2 и 3 классов. А теперь заглянем в аналогичное пособие для 4 класса.
Идею продолжить тему нам подсказал сам автор-разработчик этих учебных изданий — старший методист кафедры социально-гуманитарного образования КРИРО (Коми республиканского развития образования) Евгений Поляков. Он прислал в редакцию свои пространные возражения на статью. Контраргументы уважаемого методиста мы сочли малоубедительными, зато поняли другое: тут дело не в случайных неточностях и ошибках, которые можно исправить, переиздав эти книжки. Увы, ситуация еще хуже…
На заданную тему
Для начала автор поделился с четвероклассниками своими представлениями об административном устройстве России, где «много республик, областей, автономных округов, краев, автономных областей».
Возможно, когда сам Е. Поляков учился в школе, автономных областей было «много». Но в современной России – всего одна (Еврейская АО).
Впрочем, бог с ней, с еврейской автономией — она далеко. А вот что сказано о ближайших соседях Коми (кстати, это пособие, как и предыдущее, снабжено картой плохого качества, поэтому, видимо, и приходится объяснять на словах): «На юге по дремучим лесам проходит рубеж с Коми-Пермяцким автономным округом, Кировской, Пермской и Свердловской областями».
В скобках заметим, что набор эпитетов у автора невелик: леса всегда «дремучие», горы «седые», север «студеный», города «красивые». Но тут вопрос в другом. Ни по лесам, ни по холмам наша республика не граничит с Коми-Пермяцким АО и с Пермской областью. По той причине, что их давно уже нет на административной карте России. Еще 17 лет назад округ объединили с областью и с тех пор этот субъект Федерации называется Пермским краем. В 2005 году прошел соответствующий референдум, итоги которого Евгений Поляков то ли до сих пор не признал, то ли просто не в курсе. И в результате в 2019-м (год выхода учебного пособия) Пермская область и Коми-Пермяцкий АО «вошли в состав» школьного издания в качестве самостоятельных и равноправных субъектов РФ.
«На востоке Коми край граничит с седым Уралом», продолжает свои географические наблюдения старший методист. Получается, что Уральских гор на нашей территории нет — Коми с ними только «граничит»?
«Эти горы как бы перепоясывают Россию…». И пока школяры переваривают длинное слово «перепоясывают» (вдоль или поперек?), следует новый пассаж: «По вершинам этих древнейших на Земле гор протянулась граница с Тюменской областью».
Как административная граница тянется по вершинам, представить сложно, зато это пробуждает фантазию. Тем более, что еще в третьем классе ученикам показали фото новозеландского вулкана под видом уральской горы Народная.
А что у нас на северных рубежах? Там, «за неширокой полосой ненецкой земли расположен Северный Ледовитый океан. Его студеное дыхание мы чувствуем постоянно».
Ненцам было бы неприятно узнать, что их родина — это «неширокая полоса». С юга на север Ненецкий автономный округ протянулся на 300 км (почти не уступает Норвегии и гораздо «шире» чем, к примеру, Чили). Впрочем, это вопрос спорный. Как и «студеное дыхание», которое все мы, то есть жители Коми, включая обитателей южных районов, «чувствуем постоянно».
Новые технологии
В советское время все школьники читали знаменитую книгу «Как закалялась сталь». Но в наших школах ребят заставляют читать не Николая Островского, а Евгения Полякова. Его пособие для четвертого класса содержит раздел с оригинальным названием «Как закалялось железо».
Пожалуй, это новое слово в черной металлургии.
Вроде бы давно известно, что сталь — это соединение углерода с железом. Вот его-то как раз и закаляют. Возможно, автора сбило с толку известное выражение «каленое железо», но это из другой «оперы» (точнее, из кузнечной практики).
В просторечии металл можно называть как угодно, но в учебном пособии надо аккуратнее подбирать слова. Тем не менее, Е.Поляков настаивает: «Процесс выплавки железа». Опытный методист знает: повторение — мать учения. Пусть дети на всю жизнь запомнят, что в домнах выплавляют не чугун, а именно железо.
Видимо, для «закрепления материала» дается экскурс в историю. В рассказе о старинных Сысольских заводах перечисляются заводские изделия, сохранившиеся до наших дней: «Фигурная подставка для часов на ножках, чернильница в форме собачьей головы, спичечница «Муха»… Все эти предметы сделаны из железа», – утверждает пособие. Хотя на самом деле – из чугуна.
Упоминается и листовое железо для Зимнего дворца, которое «отливалось» на Нювчимском заводе. Во-первых, не на Нювчимском, а на Кажимском. Во-вторых, не «отливалось» (а так же не «выплавлялось» и не «закаливалось»).
Ты гонишь, Савельич?
Раздел «Родина российской нефти» содержит самый густой набор диких ляпов. Многие из них десятилетиями кочуют по разным изданиям. А поскольку основной «авторский принцип» — механическая компиляция чужих текстов, эти ошибки попали и в школьные пособия.
Оказывается, первый в России НПЗ появился еще в середине XVIII века, когда землепроходец Федор Прядунов построил на северной реке Ухта (естественно «студеной») «маленький нефтеперерабатывающий завод».
При всем уважении к Федору Савельевичу, хочется спросить: что же он гнал-то, родимый? Уж точно не бензин, да и керосином в XVIII веке еще не пахло. В те времена нефть использовали в основном для смазки тележных колес.
В 1745 году Ф. Прядунов действительно получил от Берг-коллегии разрешение на «нефтяной завод». Но в то время слово «завод» имело другое значение: «начинать дело», «приобретать что-либо», «обзаводиться». Говоря по-современному, предпринимателю дали лицензию на право добычи нефти.
Бурить скважины тогда не умели. На Прядуновском промысле сырую нефть собирали черпаками с поверхности речки (со дна бил нефтяной ключ). Сырье сливали в чан, потом разливали по бочкам. Вот, собственно, и весь процесс.
В марте 1746 года Федор Савельевич привез в Москву 40 пудов ухтинской нефти. В лаборатории Берг-коллегии сырье подвергли так называемому «двоению» (завод для этого не требуется — достаточно чана с водой). После чего «горное масло», как его тогда называли, поступило в Московскую главную аптеку. Из нефти делали мазь, которой лечили подагру и кожно-венерические болезни.
То ли мазь плохо помогала больным, то ли Берг-коллегия (та самая, которая словом «завод» ввела в заблуждение горе-историков) слабо поддержала частную инициативу, но в итоге бизнес захирел. Прядунов разорился и вскоре умер в долговой тюрьме, так и не узнав, что он был основателем первого НПЗ.
Рудознатец очень бы удивился, если бы увидел в пособии для четвертого класса фотографию диорамы «Нефтяной промысел Ф. Прядунова». На ней изображены диковинные для XVIII века нефтяные вышки и что-то вроде буровой скважины.
Впрочем, через несколько абзацев само же учебное издание опровергает предыдущую вольную фантазию: «Во второй половине XIX века на реке Ухта промышленником Михаилом Сидоровым была пробурена первая в России нефтяная скважина». Но и это неправда. Первая буровая вышка в нашей стране появилась в 1864 году в долине реки Кудако (на территории нынешнего Краснодарского края). 3 февраля 1866 года из этой скважины ударил первый нефтяной фонтан. А Сидоровская скважина (кстати, недостроенная) появилась лишь в 1868 году. Она тоже считается первой, но не в России, а только на территории российского Севера.
О, сколько там «открытий чудных»…
Закончив с предысторией, Е. Поляков приступил к рассказу о современной нефтянке. И тут выясняется, что его загадочное утверждение в пособии для третьего класса («нефть и газ доставляются по могучим нефтепроводам») это не случайная описка. (Какая разница? – можно и по одной трубе. И вообще, технологические процессы желательно упростить). На сей раз автор сообщает доверчивым школярам, что в Ухте «действуют заводы по добыче, переработке и транспортировке нефти». (Ведь если топливо на заводах и добывается, и транспортируется — это очень удобно!) И тут же следует повтор про скважину Сидорова. Оказывается, он «открыл первую в России нефтескважину». Как можно «открыть» скважину и каким инструментом, автор не уточняет, хотя это тоже интересно.
А про усинскую нефть — вообще сказка. Некий «молодой геолог» сначала долго «книги читал и карты рассматривал», а потом пошел к геофизикам (именно так), которые «по всем северным рекам прошли и интересные места отметили». После этого молодой геолог «точку поставил на геологической карте», а начальник сказал: «Вот там скважину с буровиками и пробурим». И за это молодого геолога наградили — дали почетный знак «Первооткрыватель месторождения».
Апофеоз этой мифической истории: «Сейчас на месте первой буровой скважины в глухой тайге вырос новый красивый город Усинск». На самом деле город нефтяников построили далековато от первой скважины. Далеко от него и «глухая тайга», ибо Усинск находится в Приполярье, а это лесотундра. Для сказки это, вероятно, не суть важно, но учебная книга все-таки требует точности, ясности изложения.
В краеведческой литературе, в том числе детской, нередко встречаются фактологические ошибки. Но зачем бездумно тиражировать их еще и на страницах учебных изданий? Поэтому и нужны научные консультанты по разным отраслям знаний (а не только один в лице кандидата педагогических наук Э. Поляковой).
Можно сколько угодно шутить про «глобус Коми» или про особые «чернила для четвертого класса», но «смешные учебники» – это отнюдь не смешно. Какие могут быть шутки, когда подобного рода сочинения одобрены самим Минобразом Коми? И «прошли положительную апробацию» (о чем Е. Поляков с гордостью сообщает в письме в редакцию).
Виктор СЕМЕНОВ.
