161 сентября отмечается в нашей стране исключительно как День знаний. Хотя еще Екатерина II писала: «Просвещенный науками разум не делает еще достойного гражданина… Начало добру и злу — воспитание».
Вскоре после развала Советского Союза министерство просвещения в нашей стране было преобразовано в министерство образования. Этим государство подчеркивало — школа отныне должна давать лишь голые знания.
Воспитание – дело тонкое. Кадр из советского кинофильма «Республика ШкиД».
«Спички воруют, дома не ночуют»
После революции учащиеся многих школ были похожи на анархистов. Школьники шлялись по улицам, среди них процветало воровство, вседозволенность, пьянство. Дети массово пропускали уроки, не сдавали экзамены.
30 марта 1931 года СНК СССР принял постановление «О правилах поведения детей на улицах и в общественных местах». Как гласило постановление, детям категорически запрещалось продавать спички, табак и спирт.
И в школу не пойдем?
Впрочем, это постановление, как и большинство других, исполнялось плохо. Особенно ослаб
контроль за детьми после Великой Отечественной войны. И это неудивительно. Ведь в войну многие дети работали наравне со взрослыми. Поэтому очень рано взрослели.
Я хорошо помню, как с двоюродным братом Вячеславом, учеником шестого класса, мы отправились в Керосский магазин, и продавец, нисколько не смущаясь, отпустила нам за 5 рублей бутылку 95-процентного спирта. Впервые в жизни, подражая взрослым, мы выпили по два глотка обжигающей жидкости и тут же мертвецки опьянели. Едва початую бутылку мы потеряли по дороге домой…
А в 1952 году, по окончании седьмого класса, я впервые приехал в Сыктывкар. Столица поразила тем, что в каждом киоске в розлив продавали водку и спирт. Их могли купить даже школьники.
Дебоширы и пьяницы
С 1964 года я работал директором Керосской восьмилетней школы. А в 1967 году меня срочно перебросили в школу соседней деревни Верхний Лабором. Перевод был обусловлен почти анекдотичной ситуацией: прежний директор школы бежала из села, потому что буйные ученики не слушались учителей, школа была на грани полного развала.
Перевод меня в эту школу напоминал спецоперацию — нового директора везли в Верхний Лабором под покровом темноты. Сюда же приехал первый секретарь райкома М. Минин и зав РОНО В. Касев. Они меня и уговорили.
Ситуацию удалось стабилизировать после того, как мы с учителями начали дежурить на киносеансах, ходить со школьниками на экскурсии, в музеи. Часто бывали и в домах учеников, разговаривали с родителями и самими школьниками. В результате многие завзятые школьные хулиганы, дебоширы и пьяницы выучились и стали затем прекрасными работниками.
Полтора ученика
Кто-то скажет: потому и занимаются нынешние педагоги одними лишь образовательными программами, что нет у них сегодня времени на воспитание — они завалены бумагами и отчетами.
Я с этим не согласен. Приведу цифры: в 70-е годы прошлого века, когда я уже работал в Корткеросском РОНО, во всех школах нашего района учились 11,5 тысячи человек, было 7 средних школ, 14 восьмилетних, 26 начальных, две спецшколы и три детских дома. Аппарат РОНО вместе с Домом пионеров и уборщицей составлял всего 10 человек. То есть на каждого из нас приходилось по полторы тысячи учеников.
В Керосской школе, когда я в ней директорствовал, было 437 учеников. Персонал вместе директором — 16 человек. Нынче в этой школе около 40 учеников. А учителей вместе с обслуживающим персоналом — более 30 человек. На каждого работника образования — по полтора ученика.
И при таком раскладе у современных сельских педагогов нет времени и сил на воспитание?
Александр ПАНЮКОВ, историк.
