Как уже сообщала «Трибуна», в богоугодных заведениях республики началась реорганизация. Чиновники решили «оптимизировать» штаты сотрудников психоневрологических интернатов.
Сотрудников понижают в должностях. Так, с 1 октября в Республиканском кочпонском психоневрологическом интернате (РКПИ) 213 человек младшего медперсонала станут санитарками-мойщицами, а в Республиканском ухтинском психоневрологическом интернате (РУПИ) — санитарками. Аналогичная ситуация – во всех интернатных учреждениях психоневрологического профиля.
«Просто санитарка»
«Просто санитарке» платить можно значительно меньше — в два раза. Люди теряют не только в деньгах, у них сокращается отпуск с 72 до 44 дней, исчезает льготный стаж.
Чтобы читателю было понятно, младший медперсонал — это не медсестры, а, говоря языком обывателей – нянечки. Обитатели Кочпонского интерната живут по группам. У каждой группы — свое помещение, нечто вроде квартиры, где есть большая игровая комната (гостиная), спальня и кухня. В игровой – телевизор, игрушки, стулья и столики, за которыми можно рисовать, играть, лепить. Группа — это некая «семья», где есть воспитатель и няня. Вот только работы у той же няни в разы больше. Ведь она кормит, моет, помогает больным (а зачастую и физически беспомощным ) детям.
В том же Кочпонском интернате есть и «взрослые дети». Это те, кому за 18, но в силу болезни они остаются детьми. Их около сотни, лежат они в отделении милосердия.
– Я работаю как раз в этом отделении, – говорит Светлана Шарканайте. – У моих подопечных глубокая патология. Их надо кормить, водить мыться (или мыть), некоторые испражняются под себя… Многие неадекватны и в силу болезни бывают очень агрессивны. Когда лекарств хватает, то они могут вести себя спокойно, но порой не хватает, тогда у больного может возникнуть обострение. Такой человек способен ударить сотрудника, кинуть в него чем-то, пнуть. Случается, что работница получает травму. Среди моих подопечных есть люди высокого роста, крупные — выше и сильнее меня. Если такой человек впадает в агрессию, справиться с ним тяжело. Это и есть наша «вредность».
Такая нянечка помогает медсестре, сопровождает больного на процедуры, следит за его состоянием, и если происходят изменения, говорит об этом медикам. Она же следит за чистотой в «квартире», моет там пол. Словом, как мама в семье.
Гласные и несогласные
Именно «за вредность» у младшего медперсонала были льготы и доплаты. У санитарок-мойщиц их не будет. Но разве обитатели интернатов станут другими, выздоровеют?
Мойщица – по сути уборщица. Будет ли у нее время и желание при такой зарплате нянчить немощного? У нее другие обязанности.
Отстаивая свои права, работники нескольких подобных учреждений республики объединились. Они обращались в свое министерство, в трудовую инспекцию, прокуратуру, в общественные организации, в СМИ. 14 августа младшие медсестры Кочпонского психоневрологического интерната записали видеообращение к президенту России Владимиру Путину и главе Коми Сергею Гапликову, в котором попросили приостановить оптимизацию рабочих мест. «Введение новых должностей изменит не только нашу жизнь как работников, но и проживающих в интернатах, ведь каждый из них нуждается в особом уходе… Если переведут нас в должности санитарок (мойщиц) и уборщиц, качественного ухода оказано не будет», — говорится в обращении. К сожалению, профсоюзы (там, где они есть) заняли очень скромную позицию. Да и проявлять возмущение согласится не каждый. Не согласен на новые условия — иди за ворота. А куда, например, податься «несогласным» из Летского психоневрологического интерната? В селе работы нет.
Сотрудницы рассказывают, что пока их новые обязанности им известны только со слов руководителя. Но одно дело — слова, другое — должностная инструкция. Ее они не видели.
– На новые условия мы переходим с 1 октября, некоторые работницы уже подписались, что согласны с ними. Но есть и несогласные, «неподписанты». Таких не включили в график работы на октябрь, – рассказала Светлана Шарканайте. – Нас как будто уже и нет.
Хоть горшком назови, только в печь не ставь
Ольга и Наталья работают в Ухтинском психоневрологическом интернате, где более пятисот взрослых проживающих. Абсолютное большинство из них – агрессивны, страдают тяжелыми недугами, шизофренией. Им нельзя выходить за территорию интерната. У многих за плечами уголовное прошлое, тюрьма, колония. За такими людьми нужен глаз да глаз. В порыве агрессии больной может без причин избить и сотрудника, и соседа по палате.
– Мы ежедневно сталкиваемся с этим, – говорит Ольга. – Опасные и тяжелые условия труда у нас круглосуточно. Отсюда и льготы, и отпуск 72 дня. На семь больных положена одна санитарка. Но часто санитарок не хватает, и случается, когда одна — на семьдесят. На самом деле у нас часто бывает переработка, но нам за это платят копейки. Мы молчали… Теперь отпуск будет 44 дня, а вместо законных доплат и льгот нам вроде бы обещают процент за интенсивность. Но ведь это необязательная часть зарплаты. Есть деньги — дают, а нет — и не платят.
– Нам неважно, как нас будут называть, – санитарка, мойщица, няня, – поддерживает коллегу Наталья. – Главное – пусть сохранят льготы, оплату, отпуск, стаж. Ведь мы будем выполнять тот же объем работы, возможно, и больший. Однако нас пытаются уверить в обратном. Видимо, кто-то в руководстве думает, что мы — такие же дауны, как наши подопечные. А люди не соглашаются с этим. Некоторые увольняются. У нас не хватает санитарок, медсестер…
«Я работаю в отделении интенсивной терапии, – написала в редакцию сотрудница Эжвинского ПНИ Маргарита. – Из 70 проживающих не более 20 могут самостоятельно передвигаться. Большинство испражняются под себя. Никто из них не может самостоятельно принять ванну.
Конечно, есть и другие проживающие — те, кто способен себя обслуживать. Там у санитарки и условия для работы иные».
«Сырое» решение
Все эти сотрудники солидарны в одном: если их переведут в «мойщицы», пострадают в первую очередь больные, которые не получат должного ухода: «Они будут лежать в фекалиях и мокрые». Кстати, поддержали нянечек и общественные организации – «Особое детство» и «Аппарель».
Еще в 2015 году, побывав в Кочпонском интернате, председатель «Особого детства» Юлия Посевкина написала от имени родителей обращение к министру труда и социального развития Илье Семяшкину. Указав на проблемы, она отметила, что родители не имеют претензий к персоналу. «Работники с любовью и терпением относятся к детям, – говорится в письме. – Основные вопросы — только к региональному Министерству труда и соцразвития».
15 августа тему обсуждала Общественная палата республики. На заседании присутствовали как работники, так и руководители интернатов, а также представители заинтересованных министерств и ведомств, правозащитники.
Стороны сошлись во мнении, что решение о такой «оптимизации» — очень сырое и непродуманное. Оно должно быть пересмотрено и доработано. Подход должен быть более индивидуальным. Были предложены и меры для того, чтобы не ущемлять интересы как сотрудников интернатов, так и их подопечных.
Будут ли реализованы предложения Общественной палаты, станет ясно уже в октябре.
Людмила КУДРЯШОВА.
