Бывший вице-глава Коми Анатолий Каракчиев находился у руля республики в сложные для нее и для всей страны времена. Он был яркой, хотя и неоднозначной фигурой, столь же противоречивой, как и сами 90-е годы – бурные, лихие, революционные…
Свой трудовой путь А. Каракчиев начал с ученика токаря, в 30 лет стал старшим инженером Сыктывкарского судоремонтного завода, в 39 – возглавил администрацию столицы, в 43 – стал самым молодым членом правительства республики, правой рукой первого главы Коми Юрия Спиридонова. А ровно в 50 лет он вдруг вылетел «из обоймы», как стреляная гильза.
В 2001-м Спиридонов неожиданно проиграл выборы Владимиру Торлопову. Каракчиева отправили в отставку, хотя он находился в самом расцвете сил и был полон амбиций.
Страшный диагноз
Последние годы Анатолий Каракчиев боролся с онкологией. Об этом он сам рассказал корреспонденту «Трибуны»: «Никогда не думал, что мне придется пройти такое испытание. Конечно, для меня это был шок. Я всегда чувствовал себя здоровым человеком, занимался спортом. Так, иногда покашливал, давление подскакивало, как у многих в моем возрасте. В течение трех лет я неоднократно обследовался, причем стационарно. Прошел кучу специалистов. И все три года меня лечили от хронического бронхита. А потом вдруг выяснилось, что это рак. Причем сразу в последней стадии».
Анатолий Каракчиев прожил с этим диагнозом еще четыре года. Лечился в Израиле, жил по полгода в Грузии, где климат мягче, чем в Коми. В Сыктывкар приезжал лишь на несколько зимних месяцев.
Утром 13 января Анатолий Алексеевич скончался в Республиканском кардиоцентре после операции по удалению тромба. Не выдержало сердце…
Отпели в соборе
16 января в Стефановском соборе прошли отпевание и гражданская панихида. Архиепископ Сыктывкарский и Коми-Зырянский Питирим в своем прощальном слове вспомнил, как вместе с Каракчиевым они ходили по строительной площадке, где тогда еще только рыли котлован под будущий кафедральный храм. Как вместе встречали Патриарха Алексия Второго, приехавшего в день успения святого Стефана на закладку камня в основание храма.
Проститься с Анатолием Каракчиевым пришли глава региона Владимир Уйба, спикер Госсовета Сергей Усачев, бывший сенатор от Коми Евгений Трофимов, бывшие заместители главы Коми Георгий Дзуцев и Павел Поздеев, экс-председатель Комитета по делам ГО и ЧС Коми Анатолий Нуйкин, директор птицефабрики «Зеленецкая» Николай Черный, бывший мэр Сыктывкара Иван Поздеев, экс-глава Минздрава Ярослав Бордюг, бывший замминистра по соцвопросам Владимир Пыстин и многие другие – соратники, друзья, близкие.
«Толя говорил, что деловые люди только на похоронах и встречаются, – с горечью сказала сестра Анатолия Каракчиева Ангелина. – Он так хотел собрать нас всех при жизни, но не успел…»
Выступая на панихиде, Георгий Дзуцев напомнил, что в 90-е годы «в каждом подъезде была своя партия» и «только ленивый не пытался что-то оторвать от республики». «Шли поединки за власть, деньги, средства производства, а республика нуждалась в защите, отстаивании своих интересов. Благодаря Анатолию Алексеевичу и работавшей тогда команде регион удалось спасти, здесь не было таких событий, как в других национальных республиках. Была одна задача – сохранить республику, и он эту задачу выполнил», – отметил Георгий Дзуцев.
18 февраля Анатолию Каракчиеву исполнилось бы 72 года.
Его похоронили в Сыктывкаре на Краснозатонском кладбище, недалеко от могилы Юрия Спиридонова.
Да, были люди…
Это в наше время какой-нибудь вчерашний охранник или кабинетный сиделец с плоской задницей может стать кем угодно. Губернатором, например. Достаточно иметь в Москве влиятельных покровителей.
В советскую эпоху чиновники делали карьеру постепенно, не прыгая через ступеньки служебной лестницы. Кадровый отсев был жестким. Помимо лоялизма (сегодня это главный критерий), тогда ценились хозяйственный опыт, послужной список и хорошие мозги. Поэтому номенклатурная обойма почти не давала сбоев.
Кадры, прошедшие такой строгий фильтр, не потерялись и в бурные 90-е годы. Те из них, кто был помоложе, погибче умом, использовали «ветер перемен» и сумели подняться еще выше. Появился другой, тоже неплохой механизм отсева – публичная конкуренция. К этой генерации руководителей принадлежал и Анатолий Каракчиев, в 80-е годы работавший в Сыктывкарском горкоме КПСС.
«Горбачевская перестройка стала катализатором для появления в России новых политиков. Я сам работал в горкоме партии, и нам было задание подыскать как можно больше людей, способных говорить то, что они чувствуют. «Найдите людей, которые могут критиковать, и подскажите им, как критиковать», – говорили нам. Долгая гегемония КПСС уничтожила инициативу простых людей, и когда наступила гласность, мы оказались в дефиците таких людей, которые могут что-то сказать политикам и сами стать ими». Эти строки Каракчиев незадолго до смерти надиктовал корреспонденту «Трибуны» по телефону из Грузии для будущей книги о Людмиле Завьяловой. (Первый омбудсмен по правам человека в Коми, друг и соратник А. Каракчиева, скончалась 16 января 2022 г. – В.С.)
В середине 90-х Каракчиев работал в Желтом доме, возглавлял Министерство экономики республики. В то время в Коми приезжали многие федеральные чиновники высокого ранга: Уринсон, Шохин, Аксененко, Починок… Кто нынче помнит эти имена? Бывали в Коми и «младореформаторы»: Кириенко, Немцов, Чубайс, Хакамада. Ирина Муцуовна, кстати, во время встречи с Каракчиевым, выслушав его горячий спич о родном крае, сказала: «Все бы так переживали за свою страну. Вам надо быть президентом». «Меня не выберут, – отшутился Анатолий Алексеевич. – У меня нос картошкой».
«Кто еще хочет?»
К началу «нулевых» у Каракчиева появилась реальная возможность стать главой Коми. Позднее он сам рассказывал, почему не выставил свою кандидатуру на выборах. «Юрий Спиридонов, когда позвал меня с ним работать, пообещал: «Через четыре года ты будешь главой». Когда мы отработали четыре года, он снова сказал, давай еще четыре года я отработаю, потом – ты, я точно уже не буду баллотироваться. Я честно сказал ему, что меня все устраивает и я не претендую на более высокую политическую роль…»
«Прошло еще четыре года, и начали решать, кому выдвигаться, – вспоминал А. Каракчиев. – Юрий Алексеевич собрал за своим столом всех, кто мог претендовать (были все его заместители, председатель Госсовета и еще кто-то, не помню уже), и объявил, что собирается баллотироваться на третий срок. «Кто еще хочет? Не стесняйтесь, говорите, будем договариваться, искать варианты», – заявил Спиридонов. С правой стороны сидел Окатов. «Александр Михайлович, ты пойдешь? Нет…» И так обошел всех по кругу. Торлопов тоже четко сказал: «Нет, я не пойду». Я сидел слева, и пока шел опрос, думал, что сказать. Вроде бы у нас была договоренность. И не то чтобы я готовился, но ожидал, это правда. Когда очередь дошла до меня, я сказал: «Юрий Алексеевич, если вы пойдете – я не пойду».
Когда все отказались, Спиридонов сделал такой ход: «Ну что, ребята, давайте тогда так. Анатолий всегда был руководителем предвыборных кампаний. Договоримся, что он и будет руководителем предвыборного штаба. Анатолий, начинай работать».
Это связало мне руки. Впоследствии ко мне приходило много людей: «Давай, Алексеич, сам на главу, ты же можешь!» А как я мог? Совесть мне не позволила этим воспользоваться…»
Роль личности в истории
Если в «лихие» 90-е бизнес и власть активно срастались с криминалом, то в «нулевые» годы, по мнению А. Каракчиева, произошел настоящий расцвет коррупции – и в Коми, и в Москве: «Я на себе это все испытал, потому что проходил разные «кремлевские кабинеты». Знаю, какие разговоры там ведутся, какие условия ставятся для того, чтобы стать главой региона. Не все условия приемлемы…»
Последний карьерный успех Каракчиева – пост руководителя региональной ячейки партии власти. Но даже позиция «главного единороса» республики не позволила ему занять кресло губернатора. Хотя шансы такие были. И дело тут, видимо, не только в «неприемлемых условиях», на которых настаивала Москва. «Варяги», уже тогда обосновавшиеся в Желтом доме, не дремали – включили свой административный ресурс и связи в тех же «кремлевских кабинетах».
Эту схватку Каракчиев в итоге проиграл. Он подвергся остракизму со стороны местных властей, шельмованию в официозных СМИ и был вынужден покинуть региональную политику. Но все последующие годы старался, как мог, помогать республике и ее жителям. Делом, деньгами, опытом… И даже когда тяжело заболел, искренне предлагал писать ему, чтобы помочь другим людям советами.
Можно по-разному рассуждать о роли Каракчиева в истории Коми, но бесспорно одно: это был незаурядный руководитель. Крупная личность, каких больше нет среди местных политиков и уж тем более в нынешнем Желтом доме.
Прощайте, Анатолий Алексеевич, вы достойны благодарной памяти земляков…
Досье
А. Каракчиев – уроженец Сыктывкара, рос в рабочей семье. Трудиться начал с 17-ти лет (ученик токаря, слесарь-монтажник). В 1969-71 гг. служил в советской армии. Закончил Ленинградскую лесотехническую академию. До 1981 г. работал инженером на заводе.
В 1981-90 гг. – инструктор, затем заведующий промышленно-транспортным отделом горкома партии. В марте 1990 г. избран председателем городского Совета народных депутатов (так тогда называлась должность мэра).
С июня 1994 г. – первый заместитель главы республики, министр экономики. В 1998-м – феврале 2002 г. – первый заместитель главы РК. После отставки занимался частным бизнесом, возглавлял ООО «Новые финансовые инициативы». Доктор экономических наук.
Виктор СЕМЕНОВ.
Постскриптум
Великому китайскому философу Конфуцию приписывают адресованное врагам проклятие: «Чтоб ты жил в эпоху перемен!» Я думаю, что жить в такие времена еще не самое страшное. А вот руководить городом или регионом в изменчивую эпоху – не пожелаешь и врагу.
Анатолию Алексеевичу Каракчиеву досталась именно такая судьба. В 1990 году, когда рушилась казавшаяся вечной советская власть, он стал председателем Сыктывкарского горисполкома. Это было время совершенно пустых магазинных полок – даже по талонам далеко не всем удавалось купить крупу или сахар. Но прошло два года, начались реформы, и полки неожиданно переполнились, вот только цены на них росли с космической скоростью. Нужно было обладать гибким умом и креативным мышлением, чтобы рулить предприятием или организацией. Не у всех это получалось, и мне, журналисту городской газеты, довелось быть свидетелем, как на городских планерках местные начальники только и делали, что объясняли, почему они не справляются со своей работой.
Анатолий Алексеевич мог бы отмахнуться, сказав, что это ваши проблемы, однако вместо этого он устраивал каждый раз своего рода мозговой штурм. Когда речь зашла о том, что талонов печатается больше, чем товаров, которые можно на них купить, сыктывкарский мэр тут же спросил правоохранителей: «Как можно это пресечь?» Глава сыктывкарской милиции ответил, что никак, но Каракчиев попросил принести ему Уголовный кодекс и сам нашел статью, с помощью которой можно прищучить изготовителей фальшивых талонов.
В 1992 году в газете «Вечерний Сыктывкар» появилась заметка с весьма двусмысленным заголовком «Нож для торговли заказан». Речь в ней шла вовсе не о том, как угробить торговлю, а, наоборот, как ее спасти. На очередной планерке торговцы пожаловались, что некогда дефицитную колбасу сыктывкарцы не берут, поскольку она слишком дорога. Анатолий Алексеевич посоветовал им делать тонкую нарезку, чтобы продавать в таком виде. Покупатели будут брать ее охотнее. Но тут выяснилось, что у торговцев нет соответствующих ножей, и Каракчиев тут же дал задание заказать на предприятиях, их изготавливающих.
В том же году в столице Коми появилась Стефановская площадь. Она, правда, и раньше была, когда город назывался Усть-Сысольском. Но в 1918 году ее переименовали в Красную. Затем она получила безликое название Юбилейная. И вот в мае 1992 года в кабинете председателя Сыктывкарского горисполкома собрался оргкомитет по празднованию Дня города. Заседание началось с того, что режиссер праздника Юрий Изюмский предложил: «Анатолий Алексеевич, давайте сделаем подарок сыктывкарцам – вернем Юбилейной площади ее первоначальное название». Каракчиев задал только один вопрос: «Сколько это будет стоить?» И сразу несколько голосов ответило: «Нисколько». Оказалось, что нет ни одного дома с адресом Юбилейная площадь и даже ни одной вывески. И Анатолий Алексеевич согласился. Он не привык держаться за старое, пусть даже привычное, если оно себя изжило.
Игорь БОБРАКОВ.
