Существует устойчивый миф о том, что Советский Союз был самой безопасной страной. На деле же по уровню убийств СССР занимал лидирующие позиции: 12 на 100 тысяч населения (данные 1989 г.). Это пятое место в мире после Колумбии, Бразилии, Мексики, Ямайки и Венесуэлы. (Для сравнения: в Европе – 1 убийство на 100 тыс. человек).
Ноябрь 1986 г. На похороны шестиклассницы пришли сотни жителей города, потрясенных трагедией.
Но в 90-е годы грянула криминальная революция, на фоне которой предыдущее десятилетие стало казаться тихим и благополучным. Тем более что большинство убийств в «застойное время» совершалось по пьянке на бытовой почве, а такие преступления обычно не столь резонансны.
Между тем уже в «перестроечную эпоху», которую Михаил Горбачев объявил в середине 80-х, милиция стала все чаще сталкиваться с жестокими злодеяниями, которые выходили за «бытовые рамки». Одно из них произошло в Ухте в 1986 году и потрясло жителей «Северной Жемчужины».
Гринин-Василий-Антонович-в-1986-году-министр-внутренних-дел-Коми-АССР.
Не вернулась из школы
В тот роковой ноябрьский день в ухтинскую милицию обратились супруги Болдины (фамилии потерпевших изменены): «Помогите, дочь пропала!»
12-летняя Лена училась в шестом классе, а после уроков занималась еще и в музыкальной школе. Играла на фортепиано, подавала большие надежды – педагоги ее хвалили. В общем, образцовая девочка, старательная, аккуратная. После «музыкалки» всегда возвращалась в одно и то же время – в начале седьмого. Поэтому когда в восемь часов она не пришла домой, родители поняли: стряслась беда.
Милиционеру тех лет, принимавшему заявления от родителей, и в голову бы не пришло сказать: мол, без паники, давайте подождем, может, ребенок найдется. В советское время вся милиция в таких случаях немедленно поднималась по тревоге.
К поискам девочки подключились не только люди в погонах, но и неравнодушные ухтинцы (сегодня их назвали бы волонтерами). Они прочесали всю округу, включая лесной массив и территорию гаражей.
Оперативники установили, что в последний раз Лену видели, когда она выходила из автобуса. До дома от остановки ей оставалось пройти метров 500.
Сыщикам удалось выудить важную информацию: кто-то из прохожих видел в этом районе школьницу, которая садилась в легковую машину (предположительно, «Запорожец»). Но не факт, что это была Лена – никаких примет очевидец назвать не смог.
Сотрудники Управления угрозыска МВД Константин Баранов и Виктор Зленко.
Случилось страшное
Спустя два дня в Ухтинское ОВД позвонил работник предприятия «Стройиндустрия». Недалеко от автотрассы Ухта – Дежнево он обнаружил труп. Школьница в красной куртке лежала лицом вниз с согнутыми под животом руками. Худшее подтвердилось – Лена была убита.
На одежде несчастной сыщики нашли опилки и куски грунта, а на ее куртке отпечатался узор в виде мелких квадратиков. Это означало, что труп, прежде чем его бросили возле забора строительного объекта, лежал какое-то время в другом месте. Но где – на даче, в подсобке, в машине?
Николай Коюшев, в 1986 году начальник отдела по раскрытию убийств Управления уголовного розыска МВД Коми АССР.
500 самосвалов
Недалеко от места жуткой находки стоял строительный кран. Крановщица Ломова рассказала милиционерам: она видела самосвал, вываливший мусор, среди которого мелькнул какой-то большой красный сверток (та самая куртка?). По словам женщины, у нее возникло подозрение, что это и была мертвая девочка.
Оперативники залезли в кабину крана и убедились: обзор оттуда хороший. Поэтому немедленно стали проверять все грузовики, причем не только ухтинские, но и транзитные, а таковых были сотни.
«Отработать» 500 самосвалов – титанический труд. На это ушло много сил и несколько дней, потраченных, как потом выяснилось, впустую. Крановщица Ломова оказалась женщиной с живой фантазией, подогретой городскими слухами. То есть она была из тех «очевидцев», которые на вопрос: «Кто свидетели?» отвечает: «Я! А что случилось?» В итоге, хотя и невольно, Ломова увела следствие в сторону.
Но, конечно, проверялись и другие версии. Милиция в те дни проверяла широкий круг подозреваемых: от бывших уголовников и психически больных до знакомых семьи Болдиных. Первые отпали по разным причинам, а знакомые супругов оказались людьми исключительно порядочными.
Анатолий Рудой, в 1986 году ст. оперуполномоченный уголовного розыска ОВД Ухты.
«Козырь» министра
Поисками убийцы занимались ухтинские опера Юрий Ксендзов, Николай Лежнин, Анатолий Рудой (впоследствии начальник городского ОВД) и многие другие.
Каждую неделю министр внутренних дел Коми АССР Василий Гринин докладывал о ходе расследования первому секретарю Коми обкома партии Ивану Морозову (а тот в свою очередь – в ЦК КПСС). Между тем докладывать было особо не о чем – никаких реальных зацепок.
Для помощи ухтинским пинкертонам были направлены зубры сыскного дела – старший оперуполномоченный Управления уголовного розыска (УУР) МВД Константин Баранов и начальник отдела по раскрытию убийств УУР Николай Коюшев. Работая по этому делу, местные милиционеры и сыктывкарские сыщики «попутно» раскрыли несколько тяжких преступлений. Но расследование убийства девочки по-прежнему топталось на месте.
И тогда министру Гринину пришлось выложить на стол еще одну «козырную карту». В январе 1987 г. он отправил в Ухту подполковника Виктора Зленко – старшего опера республиканского угрозыска. И этот матерый сыскарь сильно помог коллегам.
Изучив розыскные материалы, подполковник обратил внимание на сообщение оперативного источника: крановщица Ломова любила приврать. Поэтому зря милиционеры так долго искали «мифический» самосвал. Зато очень поверхностно была «отработана» другая линия – друзья и знакомые семьи Болдиных.
Виктор Зленко настоял на том, чтобы еще раз проанализировать каждый кадр фото- и видеосъемок похорон школьницы.
Николай Лежнин, в 1986 году ст. оперуполномоченный уголовного розыска ОВД Ухты.
Кадр, который «решил все»
В тот траурный день в маленьком дворе дома, где проживала семья девочки, казалось, собралась вся Ухта. Сотни людей пришли проводить Лену.
Все, конечно, скорбели. Но в толпе был один человек, который выражал свою скорбь как-то преувеличенно, будто напоказ. Он суетился и даже отодвинул одного из участников похорон, чтобы самому нести крышку гроба.
«Посмотрите на выражение его лица!» – обратился к коллегам Зленко. Кадр остановили и увеличили: что-то затаенное, нехорошее было в бегающих глазах приличного с виду мужчины.
Это был Александр Васильченко, отец троих детей (в том числе двух девочек), уважаемый в городе человек, директор кинотеатра «Дружба». А его супруга возглавляла партийную организацию крупного ухтинского завода.
Следователи ранее уже опрашивали товарища Васильченко. Но его тут же исключили из круга подозреваемых. Разве настоящий коммунист, член бюро райкома партии, да еще и кандидат в члены бюро Коми обкома, мог совершить изнасилование и убийство малолетней? В те времена это казалось немыслимым.
К тому же у коммуниста Васильченко якобы имелось «железное» алиби. А его преувеличенную скорбь и нелепое поведение на похоронах вполне можно было объяснить тем, что он считался лучшим другом Болдиных, поэтому очень жалел несчастную девочку.
Юрий Ксендзов, в 1986 году ст. оперуполномоченный уголовного розыска ОВД Ухты.
Коврик в машине
Однако Виктор Зленко стоял на своем: «Надо проверять!» Девочка могла сесть в машину только к знакомому человеку. А «дядю Сашу» она хорошо знала.
Сыщики снова встретились с мамой Лены. И на сей раз мать поделилась с Николаем Коюшевым своими сомнениями: «Александр стал чересчур навязчив. На сороковой день ни свет ни заря явился к нам с охапкой гвоздик, стал говорить, что сам будет искать злодея. Теперь мне это кажется странным…»
10 января 1987 года А. Васильченко доставили в Ухтинский ОВД. Допросы шли до глубокой ночи. Директор не только все отрицал, но еще и грозил подполковнику Виктору Зленко: «Буду звонить в обком – вас уволят!»
И тут подоспел участковый Александр Липаев с новой информацией: в день, когда исчезла Лена, подозреваемого Васильченко все-таки видели возле дома Болдиных.
Опергруппа немедленно выехала на дачу директора. Во время обыска в его «Запорожце» был обнаружен коврик с теми самыми квадратиками, которые отпечатались на куртке убитой.
Под напором улик Васильченко заявил, что готов написать явку с повинной. Хотя все и так уже было ясно…
Эпилог
Директор рассказал, что, увидев Лену, предложил ей съездить на дачу: мол, он обе-
щал маме и папе привезти оттуда картошку. Лена охотно поверила «дяде Саше».
На даче изверг надругался над девочкой, потом задушил. Тело бросил в компостную яму, а через день вывез в багажнике и бросил недалеко от дороги у стройобъекта.
Верховный суд Республики Коми приговорил Александра Васильченко к высшей мере, и вскоре злодей был расстрелян.
Анатолий СОЛОВЬЕВ,
Елена МУЗЫКАНТ.
