«Трибуна» продолжает серию публикаций о резонансных преступлениях минувших лет. Одно из них произошло в столице Коми 20 лет назад. И для начала мы беглым пунктиром напомним, о чем писали СМИ того времени.
Краткая экспозиция
2002 год. Первые шаги Владимира Торлопова на посту губернатора. Одним из них была скандальная сделка с фирмой «Байкал-Уголь». В том же году собственником Сыктывкарского ЛПК становится австрийская фирма «Нойзидлер АГ».
В разгаре «вторая чеченская кампания», где продолжают гибнуть в том числе и милиционеры из Коми. В Сыктывкаре неизвестные злоумышленники подожгли редакцию оппозиционной газеты «Стефановский бульвар». А самым громким криминальным событием года стало убийство генерального директора института «Комигражданпроект» Владимира Костромина.
Еще свежи были в памяти «лихие» 90-е, когда в ходе передела финансовых активов наемные киллеры расстреливали руководителей предприятий. Поэтому в «деле директора» поначалу тоже искали коммерческий след. Но все оказалось гораздо банальнее. И в то же время – ужаснее…
Улица Ленина, 48
Для Владимира Костромина проектный институт был как дом родной. Прежде чем стать директором, он прошел здесь все ступени карьерной лестницы. Владимир Пантелеймонович тяжело переживал развал строительной отрасли, после чего проектировщики лишились крупных заказов. Возникла даже угроза, что у института могут отобрать престижное здание в центре города по ул. Ленина, 48, построенное в 1975-м по проекту известного архитектора Альберта Ракина.
Еще в 90-е годы «Комигражданпроект» стал акционерным обществом, и чтобы он не попал в чужие руки, директор сам скупал акции у коллег, а часть помещений сдавал в аренду различным фирмам. Это и породило досужие разговоры о том, что руководитель института якобы очень богатый человек. Слухи, как потом выяснилось, были ложными, но стоили ему жизни.
Сергей Новиков, 2002 г.
Утро у телевизора
Зимой 2002 года в американском городе Солт-Лейк-Сити проходила Олимпиада. Трансляция из Америки четвертьфинального хоккейного матча заканчивалась утром 21 февраля из-за девятичасовой разницы во времени. Это и сыграло роковую роль в судьбе 55-летнего Владимира Костромина. Будучи страстным болельщиком, он решил досмотреть игру. А вот его жена Ольга, рядовой инженер того же «Комигражданпроекта», как обычно, отправилась на работу.
Около десяти утра Ольге позвонил отец и сказал, что проводил внука в школу, потом зашел на почту, чтобы получить пенсию. Вернувшись, он обнаружил, что квартиру Костроминых обокрали. Из серванта исчезли все деньги и золотые украшения.
Но хуже было другое – пропал и сам хозяин квартиры. На работе его никто не видел, и вечером он домой не вернулся.
Странный звонок
Директор был человеком скромным, старой, еще советской закваски. Поэтому служебной машиной пользовался редко, на работу ходил пешком. Благо, что недалеко: от его дома № 220 по ул. К. Маркса до института можно дойти минут за пятнадцать. Но именно на этом коротком маршруте Костромин бесследно исчез. И хотя милиционеры опросили десятки человек, никто из возможных свидетелей не дал ни одной зацепки.
По словам родных, они не замечали, чтобы главе семейства кто-то угрожал, да и сам он вел себя как обычно. Правда, несколько дней назад был один странный телефонный звонок. Мужской голос поинтересовался, дома ли Владимир Пантелеймонович. 13-летний сын, который снял трубку, ответил утвердительно и хотел позвать отца, но незнакомец тут же отключился.
В общем, это был пустяк, из которого ничего не следовало.
Деньги и золото
Ничего не дал сыщикам и осмотр квартиры, которую обчистили незваные гости. Они действовали аккуратно, следов не оставили. Из серванта было похищено 118 тысяч рублей (даже по ценам 2002 года – не бог весть какая сумма), а также золотые кольца и сережки, какие обычно хранятся в любой домашней шкатулке. Особой ценности они тоже не представляли – такие можно купить в любом ювелирном магазине. И только на одном кольце, обручальном, имелась памятная гравировка – надпись «Оля». Соответствующую ориентировку сыщики, естественно, разослали во все ломбарды и стали ждать.
Но ждать можно было сколько угодно и не дождаться – не факт, что преступники отнесут колечко в ломбард. Между тем начальство, как всегда, давило сверху, требуя раскрыть преступление, наделавшее шуму в городе. Оперативное сопровождение было поручено «убойному отделу» – отделению по раскрытию убийств угрозыска УВД Сыктывкара, которое возглавлял Сергей Новиков. А само дело находилось в производстве следователя прокуратуры Ильи Кузнецова (напомним, что в то время прокуратура занималась не только надзором, но и следствием).
Дама из Выльгорта
Кроме того вечернего телефонного звонка, зацепиться было не за что. Номер-то, конечно, «пробили», но абонентом оказалась некая сельчанка, ничего не знавшая о пропавшем Костромине. Сыщики быстро выяснили, что их пути никогда не пересекались. 35-летняя Ирина Тунакова (здесь и далее фамилии изменены) жила себе тихо в Выльгорте, и круг ее общения исключал знакомство со столичным директором.
Сергей Новиков отправился в Выльгорт, чтобы опросить Тунакову. Но скорее всего уехал бы ни с чем, если бы предварительно не побеседовал с местным участковым. И тот выдал ценную информацию. По наблюдениям участкового, к одинокой женщине одно время часто захаживал некий мужчина с уголовным прошлым.
Выяснилось, что это был 40-летний Александр Кононов, который 14 лет отсидел в кировской колонии за убийство. Освободившись, он «прибился» к Тунаковой. Опытный Сергей Новиков быстро «раскрутил» эту даму. Будучи обиженной на своего бывшего ухажера, она выдала все, что знала.
Женщина заподозрила Кононова в измене и провела собственное «расследование». В итоге (с помощью «наружного наблюдения») она установила имя, фамилию и адрес своей соперницы. Конкурентка проживала в одной из «деревяшек» возле центрального сыктывкарского рынка.
А когда сыщики узнали, что новая пассия уголовника Светлана Смирнова работает в том же «Комигражданпроекте» (кстати, бок о бок с супругой Костромина), «пазлы» начали складываться.
Злачный притон
Удача, как и беда, не приходит одна. Вскоре из городского ломбарда в милицию позвонили: только что принесли колечко с гравировкой «Оля». Сбытчиком похищенного оказался некий Игорь Орлов. На допросе он заявил: «Купил кольцо у незнакомого мужика на вокзале. Примет не помню, пьяный был…»
Но сыщики почувствовали – горячо! К тому времени они уже установили круг знакомых главного подозреваемого. Рецидивист Кононов часто обретался в городском местечке «Строитель». Там, в Карьерном переулке, в одной из квартир был устроен злачный притон, где в компании проституток часто гуляли Кононов сотоварищи. К ним постоянно наведывались на своем
«уазике» и подозрительные молодые люди из Емвы, похожие на «блатных».
Дождавшись, пока гоп-компания соберется на очередную попойку, оперативники накрыли притон. На квартире у Смирновой, где в последнее время обитал Кононов, тоже прошел обыск –
найдено 27 патронов к пистолету Макарова. Параллельно шли обыски и в Емве. В том самом «уазике» был обнаружен обрез охотничьего ружья, а также маски-шапочки с прорезями для глаз.
Первым раскололся самый молодой из емвинских бандюков – Олег Игнатов. Затем стали признаваться и остальные. Вскоре картина преступления стала ясна.
Выстрелы в Верхнем Чове
Однажды Смирнова рассказала Кононову, что директор института, где она работала, скупает акции предприятия. А раз так, решил уголовник, то у директора много денег. Узнав его адрес, Кононов на всякий случай сделал из Выльгорта от своей бывшей пассии «контрольный» звонок по телефону.
Утром 21 февраля главарь вместе со своими подельниками – Гостевым, Игнатовым и Петровым – подъехали к дому Костромина. Дождавшись, когда тот выйдет из подъезда, они пригласили его в машину «для разговора». Директор был шапочно знаком с Кононовым, который пару раз заходил в институт к Смирновой. Поэтому и не заподозрил неладного. Лишь когда «уазик» помчался по дороге из города, Владимир Пантелеймонович потребовал остановиться, но в бок ему уткнулся ружейный обрез.
По пути в поселок Верхний Чов Костромина ограбили – отняли бумажник и ключи от квартиры. На территории дачного поселка Човские зори его вывели из машины. Кононов отвел директора в сторону, прозвучали два выстрела. Труп злодеи наспех забросали ветками, засыпали снегом, а потом отправились грабить квартиру.
Постскриптум
Наступил час расплаты
За это гнусное злодейство Кононов рассчитался со своими подельниками похищенными украшениями и раздал им по 600 «баксов» (за один доллар в 2002 году давали 31 рубль).
Для самого же главаря расплата оказалась куда круче – 21 год строгого режима. Гостева и Петрова суд приговорил к пяти годам колонии. А молодой и «разговорчивый» Игнатов, давший первые показания, получил всего три года. Но едва освободившись, он тут же попался на грабеже в Ухте и снова загремел на нары, на сей раз – уже на семь лет.
Анатолий СОЛОВЬЕВ,
Елена НЕСТЕРОВА.
