В полуразрушенном поселке Едва Удорского района сегодня чуть теплится жизнь. Но его жители особо не унывают и ко всему происходящему вокруг относятся философски: «Все мы здесь временные».
«Временные» в том смысле, что Едве хватило всего полвека, чтобы пережить период становления, расцвета и упадка. А что будет дальше, никто не знает.

Разрушенная часть поселка, которая ранее относилась к социальной сфере УФСИН.

«Островок коммунизма»

Поселок появился в середине 60-х годов, когда в Удорском районе прокладывалась железнодорожная ветка Едва – Мозындор – Вожский. В первой половине 70-х годов была образована Едвинская дистанция пути Сосногорского отделения Северной железной дороги, ставшая частью железнодорожной ветки Кослан – Микунь.
В 70-е годы Удорский район стал мощно развиваться благодаря международному экономическому сотрудничеству СССР и Болгарии в области лесозаготовок. Наконец-то в «богом забытом месте» появились качественные дороги, благоустроенное жилье, развитая социальная инфраструктура, импортный ширпотреб, да много чего другого. Чем не «островок коммунизма»?
Правда, «коммунизм» быстро закончился после распада Советского Союза. Совместное ведение лесозаготовок с Болгарией новая перестроечная Россия посчитала чуть ли не благотворительностью. «Братушкам» было предложено перейти на рыночные отношения. Но этого не получилось, и все международные контакты мгновенно схлопнулись.

Болгары ушли, зэки тоже

В брежневский период советской истории Едва во многом держалась на двух «китах» – болгарах и заключенных. И те, и другие занимались лесозаготовками. И хотя Едва считалась поселком железнодорожников, но главными здесь в то время были люди в погонах – сотрудники двух крупных исправительных колоний.
Когда «градообразующие» колонии закрыли, поселок тут же пришел в упадок. Не прошло и года, как он стал похож на «мертвую зону».
На фото разрушенная часть поселка, которая относилась к социалке Управления Федеральной службы исполнения наказаний (УФСИН). Но есть еще территория и железнодорожников, где люди живут в еще крепеньких с виду двухэтажных кирпичных домах. Главное, что здесь пока есть работа, а значит, функционируют школа, садик, фельдшерско-акушерский пункт.

Настоящий полковник

По словам главы администрации Едвы Николая Онищика (работает на этой должности с 2012-го, а живет здесь с 1982 года), было время, когда в поселке проживало до трех тысяч человек, сейчас осталось меньше 500. Многие здесь просто прописаны. Местная прописка нужна, чтобы получить жилье для переселения по линии УФСИНа (не путать с программой по переселению северян из районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей, которая растянута до бесконечности). Жилье выделяют исправно, согласно очереди, которую даже можно передвинуть по желанию чуть назад. В самом деле, не все же прямо сейчас сидят буквально на чемоданах, у многих есть планы на будущее. Успеется еще уехать «с северов»…
Николай Максимович сам в прошлом работал в системе исполнения наказаний, дослужился до звания полковника. Когда он рассказывает о прошлом, то можно подумать, будто речь идет о каких-то серьезных сельскохозяйственных и лесозаготовительных организациях. Действительно, люди здесь не только отбывали наказание, но и работали, причем не за один только «кусок хлеба».
Правозащитники, которых уж точно нельзя заподозрить в лояльности к пенитенциарной системе, признают, что при Николае Онищике заключенные работали даже с энтузиазмом, получали зарплату. В колонии не было не то что ЧП (типа голодовок), но и серьезных нарушений внутреннего режима. То есть никаких проблем близость с колонией поселку не доставляла. Наоборот, такое соседство для Едвы было весьма выгодным.

Что охраняют люди с оружием?

События 2016 года, когда колонии в Едве были неожиданно свернуты, застали руководство Республики Коми врасплох. УФСИН не делилось своими планами. И власти не знали, что теперь делать с гражданскими людьми. Где им искать новую работу? Куда переселяться? В Госсовете Коми рассматривался вариант размещения на освобождающихся площадях реабилитационного центра для наркозависимых. УФСИН готово было передать в распоряжение республики свои помещения, производственные мощности, лесосеку, то есть все. Но из этой затеи ничего путного не вышло.
Кстати, в Едве закрыли только одну колонию, а другую «законсервировали» до каких-то особых времен. Ее территория находится в данный момент под охраной.
Впрочем, это не значит, будто территорию «зоны» держат в резерве, предвидя некую массовую волну заключенных. Новых «сидельцев» в Едве не ждут, и даже слухов таких не ходит. Тут нет никакой конспирологии, все объясняется прозаично: в законсервированной колонии осталось много всякого добра, материальных ценностей, включая металл и оборудование. Таким образом территория бывшего ИК превратилась в некое подобие склада, который приходится охранять.

Планы рухнули

На прошлой неделе в Едве побывал депутат Государственной Думы России от Коми Олег Михайлов. На встрече с местными жителями речь шла о прошлом и будущем поселка.
Еще при экс-главе Коми Вячеславе Гайзере планы по развитию (или, если хотите, возрождению) Едвы связывались с железнодорожной магистралью «Белкомур». Но этот проект закрыли: была надежда и на бокситовые месторождения, основная часть которых находится на территории Удорского района, хотя при этом их разработка ведется со стороны Княжпогостского района, что тоже не совсем справедливо. Хотя, как выяснилось позже, в этом были отчасти виноваты и власти Удоры, которые вовремя не подсуетились.
А еще на встрече жители Едвы вспомнили обещанный «миллиард» от экс-главы Коми Сергея Гапликова. Эти деньги должны были в 2020 году пойти на ремонт автодороги Айкино – Кослан (13-километровый участок Вожский – Мозындор), которая проходит рядом с Едвой. Но с тех пор уже четыре года прошло, а денег все нет. Похоже, что и не будет – казна пуста.
По оценкам специалистов, для приведения всех дорог в Коми в нормативное состояние требуется уже более 100 миллиардов рублей. То есть речь идет о сумме, сопоставимой с годовым республиканским бюджетом.
По словам депутата федерального парламента, все поднятые хозяйственные вопросы – это компетенция республиканской исполнительной власти. А еще это показатель отношения чиновников к жителям Удорского района. Район не получит никакого развития без нормального дорожного сообщения. На сегодняшний день есть только одна плохонькая автодорога (хотя формально это зимник) Кослан – Айкино, связывающая район с «большой землей».

Здесь вам не Европа

Что же остается в сухом остатке? Если оставить «за скобками» разрушенные здания, то Едва – это типичный населенный пункт Удорского района, депрессивный и без особых надежд на развитие. Однако даже на этом депрессивном фоне проблемы Едвы выглядят острее. Например, обитатели поселка не понимают, почему они должны платить взносы за капитальный ремонт, который планируется проводить лет так через 15. При нынешних темпах «развития» к тому времени о Едве вообще забудут.
Непонятно, какая судьба ждет весь Удорский район, население которого за последние 20 лет сократилось в два раза – до 12 тысяч человек. Между прочим, речь идет о территории, сопоставимой по площади со средним европейским государством, например, с Бельгией. Но на этом любое сходство с Европой, увы, и заканчивается.

Постскриптум

Не по-божески вышло

В 2016 году была закрыта и колония в поселке Вожский Удорского района.
«Сидельцев» разбросали по другим местам не столь отдаленным. А вот что делать с храмом?
Его строительство на территории колонии началось в 2008 году, завершилось в 2012-м. Все работы провели сами осужденные. Фото храма, посвященного святому Николаю Чудотворцу, было сделано примерно через месяц после закрытия колонии. Поэтому он выглядит еще весьма презентабельно.
Изначально было ясно, что храм надо перевезти на новое место. Но ничего сделано не было. Сегодня храм находится уже в полуразрушенном состоянии и выглядит как символ крушения всех надежд. Фактически он оказался бесхозным. А ведь разобрать его было не так сложно, поскольку он был поднят без единого гвоздя. Нужна была только самая малость – желание. Но его не оказалось…

Сергей МОРОХИН.