Год назад, 25 сентября 2018-го, ушел из жизни замечательный журналист Владимир Овчинников, много лет проработавший в народной «Трибуне». В день его памяти редакция получила письмо от коллеги Анатолия Зинова: «В годовщину смерти Володи его жена Лена прислала мне последнее литературное произведение мужа. Прочитав эссе, я сразу понял, когда Володя написал его – 10 декабря 2017 года. В тот день он прислал мне «ВКонтакте» такое письмо: «Я сейчас в Оренбургской области, мама погибла, похоронил и третий день сижу один в пустом доме – здесь уже ни родных, ни близких…».
У каждого пожившего человека есть своя страна мертвых. С годами эта страна, как римская империя, расширяется на восток и на запад, присоединяя не только территории, но и целые народы. С каждым прожитым годом, с каждой жизненной потерей она становится все более обжитой и уютной в сравнении со страной живых – в последней остается все меньше и меньше привычных пространств, знакомых и родных лиц, понятных и не пугающих новизной предметов и пейзажей. Мы бродим по стране живых как угрюмые, никому не нужные странники и с радостью возвращаясь в страну мертвых, где нас ждут молодые родители, любимые друзья и прощеные враги. «Любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам» – это любовь к тому, что живет внутри нас более полной жизнью, чем все, что окружает в сиюминутном бытии. Только в стране мертвых для нас еще существует наслаждение сладким, жирным, жареным, острым, пьянящим, только в стране мертвых мы чувствуем восторг от приобретения перочинного ножичка за два сорок две, только там замираешь от счастья, когда мать проводит рукой по голове. Мы почти полжизни живем днем завтрашним, совсем не задумываясь о прожитом дне. Потом постепенно, как древние номады, перекочевываем в день сегодняшний, поняв, что в жизни есть только миг, который и нужно ценить больше всего.
Но наступит момент, когда все лучшее остается в прошлом. И ничего не ожидая от будущего, не испытывая в настоящем ничего, кроме боли и тоски, мы погружаемся в сладостное прошлое, где нет печали, воздыханий, а только жизнь вечная, где серый, пыльный степной городишко с вереницей облупленных саманных домиков превращается в город золотой, а самому родному человеку можно выразить всю свою любовь и почитание. Каким бы жалким и ничтожным ты ни был в этот момент в стране живых, в стране мертвых ты всесильный творец, способный воскрешать и повелевать, казнить и миловать, менять историю, двигать континенты.
Человек счастлив неведением. Если бы в детстве ему показали конец его жизненного пути, он с легкостью сумел бы понять, что никакие радости и наслаждения, никакой успех, никакие карьерные взлеты не стоят того, чтобы жить долго. Но когда приходит наконец это осознание, у него остается крохотная лазейка ускользнуть от тяжести бытия, перенесясь силою мысли в страну мертвых друзей и родных.
