Подсчитано, что за 25 лет действия в ухтинском поселке Водный предприятия по производству радия был извлечен 271 грамм этого крайне дорогого металла, что составляет десятую часть всей мировой добычи. Однако никто не вел счет, скольких не менее ценных и дорогих жизней унес этот опасный промысел. Но можно с уверенностью сказать, что их было бы намного больше, если бы проблемой изучения влияния радиации на организм человека в Водном не занялся рентгенолог Яков Каминский.
Он попал в Ухту не по своей воле, однако занялся этой проблемой Яков Иосифович по собственной инициативе. Тем более что задолго до своего ареста он сам перенес лучевую болезнь, сумел выжить и всю свою жизнь спасал и лечил людей как на воле, так и за колючей проволокой. Обо всем этом Каминский рассказал в своих мемуарах «Минувшее проходит предо мною».
У белых и красных
Первым человеком, которому Яков Иосифович спас жизнь, был вовсе не больной, а отставший от табора цыган. Случилось это в Одесской губернии после февральской революции, когда будущий рентгенолог учился в Одесском медицинском институте. Ненавистных жандармов в приморском городе разоружили, а вместо них создали отряды милиции. Студента Каминского назначили старшим помощником комиссара Дальницкого участка города Одессы. И как-то ему сообщили, что в одном из сел обнаружили шпиона. Расправы в те беспокойные времена были скорыми, несчастного цыгана могли запросто пристрелить. Яков успел вовремя и быстро разобрался в чем дело.
Позже он признается, что всю жизнь следовал завету отца, известного в Елисаветграде стоматолога: помогать людям независимо от их сословной и национальной принадлежности. В годы гражданской войны власть в Одессе менялась многократно, и Каминскому пришлось лечить и белых, и красных.
Не успел Яков окончить мединститут, как занявшие город белые призвали его в Деникинскую армию и отправили в Новороссийск – в военный госпиталь, переполненный ранеными и больными сыпным тифом. Тут ему пришлось не столько лечить, сколько лечиться, поскольку он быстро подхватил эту опасную заразу. Пока он болел, Новороссийск заняли большевики, и после выздоровления его мобилизовали в Красную армию, назначив старшим врачом артиллерийского дивизиона.
Вместе со своей частью Каминский двигался вдоль черноморского побережья в сторону Крыма, пока не застал его приказ военкома Троцкого с требованием всем недоучившимся врачам возвращаться в мединституты.
Холера и голод
Летом 1921 года в Елисаветграде разбушевалась холера. И с еще «тепленьким» дипломом Каминский направился на свою родину. Тут он выяснил, что источник заразы – колодцы с питьевой водой. И молодому врачу пришлось вместе с фельдшером объезжать их, засыпать хлорной известью, вызывая бурю негодования у местных жителей, и удирать от их расправы.
Однако мера оказалась действенной – через два месяца эпидемия прекратилась. Но пришла новая напасть – голод. И Яков Иосифович опять взялся спасать людей от смерти – по заданию Американской администрации помощи организовал шесть столовых, распределял продуктовые посылки.
Много позже следователи НКВД припомнят ему эти факты, но не как смягчающие, а, наоборот, отягчающие вину «врага народа».
Проклятый рентген
После возвращения в Одессу Каминский поступил на курсы рентгенотерапии и занялся наукой – изучал методами рентгенологии влияние острого физического напряжения на сердечно-сосудистую систему. По несколько часов в день он без всякой защиты простаивал под самой рентгеновской трубкой, сам делал снимки и обрабатывал их. Неприятные последствия не преминули сказаться.
В конце 1927 года у него появился на левом глазу ячмень, и знаменитый офтальмолог Владимир Филатов лично сделал ему операцию. Она прошла успешно, но ночью Яков Иосифович проснулся, почувствовав, что подушка стала мокрой от крови. Вызвали Филатова, и он заявил, что такого кровотечения он еще не видел. Заподозрили гемофилию, но в конце концов консилиум врачей решил, что это лучевая болезнь, вызванная переоблучением в рентгенкабинете.
Пришлось Якову Иосифовичу менять специальность, и он занялся лечебной физкультурой.
«Троцкист-террорист»
В 1932 году Каминский создал и возглавил Одесский филиал Всеукраинского НИИ физкультуры. Спустя пять лет арестовали парторга этого института Наума Файна, и на допросах под пытками он оговорил себя и других. В их числе был и Яков Иосифович. Последовали арест, одиночная камера, многочасовые допросы, стояние у стены под ярким светом настольной лампы. Его не били, но в кабинете следователя Каминский слышал стоны, крики и плач, видел, как люди с допроса уползают на карачках.
После нескольких бессонных ночей Каминский вынужденно признался в том, что состоял в троцкистско-террористической организации.
Была надежда отказаться на суде от этих показаний, однако приговор ему заочно вынесло Особое совещание при НКВД СССР – восемь лет лишения свободы. Отбывать наказание Каминского отправили в Ухтижемлаг.
В больнице для «доходяг»
По словам Якова Иосифовича, медики в лагерях оказывались в особом положении. Хотя человеческая жизнь для энкавэдэшников ничего не стоила (они могли расстрелять заключенного по ничтожному поводу и без повода), об их здоровье все-таки заботились, поскольку зэки были рабочей силой.
Каминского направили в больницу поселка Ветлосян, где располагался лагпункт № 7, и он возглавил там туберкулезное отделение. Опытный врач, он провел целый ряд реформ – заказал рентгеновский аппарат, обследовал каждого больного, завел истории болезней, ввел лечебную физкультуру. До него Ветлосян считался лагерем смертников. Якову Иосифовичу удалось снизить смертность вдвое.
Однако с началом войны питание больных резко сократилось, и смертность вновь выросла. Люди умирали от авитаминоза и дистрофии. Медработники варили им летом суп из крапивы, а зимой – из сосновых игл, но помогало мало.
Каминский был на хорошем счету, и ему, пока еще зэку, предложили стать главврачом. Он согласился, выставив ряд требований в отношении порядка и режима. Почти все они были выполнены, а самого Якова Иосифовича в 1943 году досрочно освободили от наказания за добросовестный и честный труд, но оставили на прежней должности в качестве ссыльного.
В 1956 году пришло известие о реабилитации, и он мог вернуться в Одессу, однако Каминский остался в Коми для большой и важной работы по изучению воздействия природной радиации на организм человека.
Убийственный поселок
Еще будучи ссыльным, Яков Иосифович обратил внимание, что к нему в больницу поступает множество больных из Водного со сходными симптомами непонятного происхождения. Проделав около двух тысяч анализов крови, он понял – это лучевая болезнь, которую он сам когда-то перенес.
Вскоре врач выяснил, что беспечные жители этого поселка не имеют никакого представления об опасности радиационного заражения. А ведущие специалисты были убеждены, что если таковая и имеется, то в процессе длительной работы с радием она исчезает, поскольку вырабатывается радиационный иммунитет. И работники завода голыми руками брали порошок радия, а один из них приносил домой люминесцентный состав и мазал им кукол дочери.
Каминский с таким же ссыльным доктором Евгением Харечко добыл дозиметр и провел замеры радиационного фона в различных точках. Повышенный фон, порой превышающий допустимый уровень в 20-30 раз, они обнаружили в самых неожиданных местах. Например, в бане. Выяснилось также, что из досок старых чанов, в которых происходил процесс осаждения солей радия, в поселке настелили деревянные тротуары. Доски широко использовались для строительства сараев, домов, в качестве топлива. Отходы, содержащие известь, вывозились в качестве удобрения на поля совхозов и загрязняли почву, в результате чего загрязнялось мясо и молоко пасущихся вблизи поселка коров.
Каминский и Харечко писали докладные записки в сануправление ГУЛАГа, но в годы войны никого не интересовала лучевая болезнь, тем более у заключенных.
Только в 1954 году в Водном была создана служба дозиметрического контроля, а спустя два года завод закрыли. Каминского и Харечко назначили руководителями медицинского раздела научной работы радиобиологической экспедиции Коми филиала Академии наук в поселке Водный.
Постскриптум
«Ухтинец ХХ века»
Весной 1961 года Каминский вернулся в Одессу, приняв приглашение главного врача туберкулезного диспансера возглавить там рентгеновское отделение.
К тому времени он уже имел звания заслуженного врача Коми АССР и заслуженного работника науки и культуры республики. А после публикации в одном из журналов статьи «Курортные богатства Ухтинского района» (об использовании радиевой воды в лечебных целях) его приняли в действительные члены Географического общества.
Яков Иосифович умер в 1996 году, прожив на свете почти сто лет. Спустя четыре года администрация Ухты провела конкурс на звание «Ухтинец XX века». В номинации «Здравоохранение» победил Яков Каминский.
Один из его друзей написал в воспоминаниях, что Яков Иосифович как-то признался: «Знаете, я нисколько не сожалею, что пришлось столько лет провести в заключении. Не сожалею, хоть это и были тяжелейшие годы. И потому, что с честью выдержал это испытание воли, и потому, что никогда без этого я не встретил бы и не узнал близко таких поразительных людей, каких я узнал там».
Игорь БОБРАКОВ.
