25 декабря минувшего года директора сыктывкарского детского сада № 8 Ольгу Юркову вызвали в управление образования. Там она получила премию по итогам года и премию за выполнение госзадания. А всего через полчаса — приказ… об увольнении. Причем никто из начальства так и не удосужился объяснить, за что именно ее уволили…
«Наворовала миллионы»
В системе дошкольного образования Сыктывкара Ольга Юркова работает 37 лет — с 1982 года. Детсад № 8, который она до недавнего времени возглавляла, — непростой, для особенных детей, большинство из которых инвалиды. При этом среди множества детских учреждений «восьмой» садик считался одним из лучших. Директор имеет два высших образования и за годы своей работы получила множество поощрений и наград.
Юркова была требовательным и принципиальным директором. За работу спрашивала строго, а если кто-то попадался на неблаговидном поступке, конечно, наказывала. И вполне естественно, что в женском коллективе у нее нашлись недоброжелатели.
Четыре года назад на Юркову посыпались анонимки. Жалобы посылались веером во все инстанции — в Управление и Министерство образования Коми, в ОБЭП, в Минтруд России, в прокуратуру, в Следственный комитет, даже в ФСБ… Суть сводилась к одному — директор «слишком много получает». Вероятно, авторами двигала отнюдь не жажда справедливости, а банальная зависть. Писали их одни и те же люди, да и набор аргументов кочевал из письма в письмо.
Только за прошедший 2019 год в саду было три серьезных проверки, две из них со стороны Следственного комитета. Жалобщики сообщали, что Юркова «наворовала миллионы», купила особняк или «элитную квартиру в элитном районе». Четыре года проверки шли косяком, одна за другой, но не миллионов, ни жилья, ни других финансовых преступлений не обнаружили.
Где элитное жилье?
Порой аргументы в жалобах были довольно глупыми. Доносчики писали, например, что директор следит за сотрудниками, проходу не дает, в музыкальном зале установила камеры видеонаблюдения. Хотя сегодня даже малыши знают, как важно обеспечить безопасность детей.
Конечно, в любом учреждении можно найти пыль в углу, перила «не по стандарту» или стенд не на том месте. Но это все же недоработки, а не преступления, в которых анонимщики пытались уличить директора.
— Я уже устала от этого, — говорит Ольга Викторовна, — и Бога ради просила проверяющих: найдите же наконец у меня элитное жилье — я бы в него переехала! Но ведь не нашли…
Кстати, о жилье. Директор-«миллионерша» проживает в панельном доме, построенном еще в 70-е годы, в той квартире, в которой она и выросла. Жилье получали еще ее родители.
— Я, конечно, знаю, кто эти тайные авторы. За псевдонимами «коллектив» или «работники детсада» стоят 3-6 человек. Это один воспитатель, некогда занимавшая более высокую должность, и пара младших воспитателей (в просторечии — нянь), — продолжает Ольга Викторовна.
— Когда поступает такая жалоба, мне, руководителю, не дают возможности с ней познакомиться, чтобы я «не вычислила и не надавила» на авторов, — рассказывает Юркова. — Не видя текста, я не знаю, что мне требуется доказать или опровергнуть. Причем иные следователи не страдают избытком вежливости…
«Ревизоры» проводят собрания с коллективом, на которые директора не приглашают. Выслушивают одну сторону, где работник Икс кричит, что директор ему нагрубил…
Но никто при этом не спросил директора, как он поймал Икса на воровстве сметаны и комплимента не сказал. Зато пояснил, что красть преступно, а обирать детей-инвалидов преступно вдвойне.
Причем жалобщики требовали уволить не только директора, но и некоторых специалистов, которые тоже «слишком много получают».
Эпистолярный жанр
Такая «система работы» в наших детсадах, увы, — норма, хотя писать об этом не принято. Чаще всего анонимщиками выступают уволенные за неблаговидные поступки люди или работники, которые сами нечисты на руку и свои грехи приписывают другим. Некоторые заведующие боятся таких людей и готовы закрывать глаза на их нарушения по принципу «не трогай, чтоб не пахло».
Жалобщики могут писать любой абсурд — они не несут за это никакой ответственности.
Коллектив МАДОУ «Детский сад № 8» уже давно устал от разборок и проверок. Только за истекший год в проверяющие инстанции поступило несколько коллективных писем (десятки подписей), в которых сотрудники «восьмерки» пытались защитить руководство садика. Они не согласны с жалобами и просили не считать их авторами анонимок с подписью «коллектив детсада». Раскол замучил всех.
— Когда завершается очередная «кампания», вышестоящее руководство говорит мне, чтобы я составила план того, как я буду устранять выявленные недоработки, — рассказывает Юркова. — Самое главное, что от меня требуют — прикрыться бумажкой, планом. Так и трудимся — в эпистолярном жанре.
По словам председателя рескома профсоюза работников образования Михаила Иванова, руководители детских учреждений у нас — самая незащищенная категория работников.
«Ритуальная жертва»
Что же на самом деле стоит за столь стремительным увольнением директора? Конец года — тяжелый период, подведение итогов, отчеты. А в детсаду даже приемо-передачи не было. 25 декабря еще в 10 утра Юркова была полноправным директором, а в 12 ей указали на дверь.
Руководители управления образования, видимо, хотели любой ценой погасить конфликт, который и им тоже изрядно надоел. А как? Да просто принести «ритуальную жертву», чтобы жалобщики наконец замолчали.
— Со мной не раз беседовало руководство, настаивая на том, чтобы я уволила тех сотрудниц, которые также фигурируют в жалобах и «слишком много получают». Я ответила, что уволить их не могу. Эти работники справляются со своими задачами, нареканий не имеют, поэтому нет оснований их наказывать.
И тогда уволили самого директора. Причем директор этого сада — не единственная «ритуальная жертва». За последнее время таких фигур было несколько, их просто выкидывали с работы. Хотя формально они писали заявление «по собственному…» Привыкшие молчать, они глотали обиду.
Анонимки — прекрасный для чиновников рычаг давления на строптивого директора школы, детсада, чтобы он лишний раз не посмел спорить.
А между тем трудовой спор можно (и нужно!) решать в суде. Но в суд никто из «правдорубов» не обращается. Во-первых, анонимно нельзя, а во-вторых, любые обвинения придется чем-то доказывать.
Ксения КОТОВА.
