Стоит ли в Сыктывкаре открывать крематорий? Вопрос сложный и многогранный, поэтому ни чиновники, ни депутаты не хотят брать на себя какую-то ответственность, пусть ответ ищут другие. И так продолжается десятилетиями.
Все-таки выклянчили!
Вопрос по расширению кладбища в Верхнем Чове был единственным в повестке августовской сессии столичных депутатов. После многолетней переписки с республиканскими и федеральными структурами (пришлось дойти аж до президента РФ Владимира Путина) удалось выклянчить у Коми научного центра дополнительно под кладбище 10 гектаров сельскохозяйственных угодий, которые ученые для себя лишними совсем не считали.
Напомним, что сейчас в Сыктывкаре имеется девять кладбищ: Центральное, Слободское в Эжве, Тентюковское, Краснозатонское, в местечке Кочпон, в Седкыркеще, у Човского промузла, а также два в Верхнем Чове. Общая их площадь с «августовской прибавкой» стала примерно 132,5 гектара.
Все знают, что на ближайших к центру города кладбищах хоронят в основном только в семейных оградках при наличии «свободного пространства». Поэтому хотя официально теперь территория кладбища в Верхнем Чове будет в два раза больше, но надолго ли хватит «запаса»?
Пусть другие думают
На сессии лидер фракции КПРФ Валерия Стрекалова предложила вернуться к идее обустройства крематория, которую обсуждают еще с прошлого века. «Принимая сегодня землю в муниципальную собственность, проблему с местами для захоронений мы не решим. Мы лишь ее на время отложим. Согласно социологическим опросам многие граждане голосуют за способ погребения в виде кремации. Сыктывкар и так со всех сторон окружен кладбищами, больше земли в черте города не станет», – отметила депутат.
Всем понятно, что обус-тройство крематория – волевой шаг и серьезная ответственность, брать на себя которую никто не желает. Также очевидно, что при положительном решении вопроса волны критики не удастся избежать. «Каждый новый градоначальник принимает ситуативное недальновидное решение. Мол, пусть все остается как есть, придут новые руководители, пусть они и думают», – считает Валерия Стрекалова.
«Думать» придется и республиканским чиновникам. Как-то на одном из совещаний в Желтом доме экс-руководитель Минстроя Коми Игорь Кузьмичев поднял вопрос о появлении крематориев в городах региона. Однако глава Коми Владимир Уйба его резко пресек: мол, не будет благословения ни от православной церкви, ни от мусульманства. Действительно, что считать богоугодным делом? У каждого – свой вариант ответа.
Венгерская инициатива
Сейчас в столичной администрации, наверное, уже не осталось людей, которые обсуждали вопрос обустройства крематория с венграми еще в 1992 году. Почему именно с венграми? В то самое время были налажены побратимские отношения с венгерским городом Дебрецен, вот и искали варианты налаживания тесного сотрудничества. Оказание помощи в обустройстве крематория как раз и было одним из предложений венгров, у которых, видимо, был богатый опыт по этой части.
Официально тема была закрыта по причине малочисленности Сыктывкара. Чиновники заявили, что крематории целесообразно открывать только в городах, где проживает не меньше 500 тысяч человек. Даже на этот счет есть какие-то нормативные акты.
Уже в нынешнем веке общественная организация «Экологи Коми» также заявила о необходимости обустройства крематория. Помимо экологического обоснования обсуждался и экономический аспект – поддержание должного порядка на кладбищах требует постоянных финансовых затрат со стороны муниципалитета, крематорий обойдется дешевле.
Действительно, резко бы сократились жалобы от населения на то, что некие бомжеватого вида личности то оградки с памятными табличками на металлолом утащат, то столики со скамейками порушат.
«Цифра» на кладбище
А тем временем в отличие от наших депутатов и чиновников остальной мир не стоит на месте, как оказалось, и кладбищенский бизнес не чужд прогрессу. В крупнейших китайских городах появились кладбища, которые представляют собой вертикальную стену с жидкокристаллическими экранами. За ними хранятся урны с прахом усопших.
Пойти на новации китайцев подталкивают большие затраты на погребение и дороговизна земли. Поэтому и появляются «цифровые» кладбища.
Нам бы с земными кладбищами разобраться, пока уж точно не до «цифровых».
Сергей МОРОХИН.
