В 1866 году соловецкие монахи воскресили, а фактически создали заново основанный, по легенде, Стефаном Пермским Ульяновский Троицко-Стефановский монастырь. Спустя 23 года вышла в свет книга Флегонта Арсеньева «Ульяновский монастырь у зырян», фактически обессмертившая ее автора.
Флегонт Арсеньевич Арсеньев уверенно шагал по жизни двумя путями – научно-литературным и чиновничьим. И они вовсе не мешали один другому. Наоборот, обе карьерные лестницы причудливо переплетались, помогая им успешно развиваться.

Незаконнорожденный барчонок

В своем рассказе «Переселенцы» Арсеньев так оценил историю своей жизни: «Неудачи били меня жестоко с младенчества, с семейного положения, включительно с воспитанием, лицейской жизнью и, наконец, с служебным поприщем». Однако, если верить воспоминаниям его ученика, великоустюжского краеведа Вениамина Шляпина, то Флегонта Арсеньевича, скорее, можно назвать везунчиком, чем неудачником.
Он родился в ныне покоящемся на дне Рыбинского водохранилища селе Красное-на-Шексне Мологского уезда Ярославской губернии. Его мать была крепостной крестьянкой, которая понесла от местного помещика. Имя и отчество ребенку подарил его крестный отец, уездный исправник Арсений, взявший мальчугана к себе. За это ему было позволено жить в помещичьем доме и воспитывать незаконнорожденное дитя как барчонка.
После окончания церковно-приходской школы отец-помещик помог Флегонту поступить сначала в Романово-Борисоглебское уездное училище, а затем в гимназические классы весьма престижного Демидовского лицея в Ярославле. Правда, проучился в нем он всего три года, после чего отправился в Усть-Сысольск преподавать словесность в уездном женском училище.
Этот переезд Арсеньев описывает в довольно-таки мрачных тонах: «В самую лучшую пору моей молодости выпал мне жребий ехать на житье в глушь, в затолошь, в леса, в трущобу, на стоячую воду». А вот Вениамин Шляпин оценивал вояж в уездный город иначе: «Ехал он, оказывается, в дорожном собственном возке довольно солидных размеров, обшитом циновками, что его с трудом вытягивали четыре тощих клячи. Очевидное дело, возок этот был достаточно нагружен всем необходимым для путешественника».

В охотничьем раю

Флегонт Арсеньев.

Флегонту Арсеньеву было 24 года, когда он впервые оказался в Усть-Сысольске. Какой была его педагогическая деятельность, нам неизвестно, но для него в уездном городишке нашлось и другое занятие – охота. И для этого дела у него имелся готовый друг и напарник – слуга Абрам.
Он был крепостным биологического отца Флегонта, при этом Флегонт и Абрам дружили с детства, хотя один жил в барском доме, другой – в крестьянской избе. Иногда они дрались, причем более крепкий Абрам поколачивал барчука, но тот никогда не жаловался. И оба обожали охотиться. Усть-Сысольский уезд для этого дела был весьма благодатным краем.
В эти годы огромной популярностью пользовались «Записки охотника» Ивана Тургенева. Арсеньев подхватил традицию будущего русского классика и принялся за охотничьи рассказы, которые публиковались в столичных журналах «Время», «Журнал коневодства и охоты», «Журнал охоты», «Природа и охота». Слуга Абрам был своего рода соавтором: Флегонт Арсеньевич сидел за столом и писал, а неграмотный Абрам стоял у косяка двери и рассказывал, что с ними приключилось на охоте.
Эти рассказы, как и в случае с Тургеневым, сделали их автора знаменитым. И благодаря литературной славе Арсеньев получил назначение в Вологду.

Удачливый вдовец

В губернском городе Флегонт Арсеньевич стал учителем сначала уездного училища, затем женской гимназии и одновременно действительным членом Вологодского статистического комитета. Такого рода учреждения появились в Российской империи в 1830-е годы и должны были готовить и ежегодно предоставлять в МВД статистико-экономические данные по своей губернии.
Но неутомимому Арсеньеву, видимо, этого было мало, и он взялся редактировать «Вологодские сборники», «Памятные книжки» и неофициальную часть «Вологодских губернских ведомостей», а также основал первую в городе частную публичную библиотеку. Именно она очень долгое время удовлетворяла читательские потребности вологжан.
Тогда же Флегонт Арсеньевич женился на молодой бездетной вдове, дворянке-помещице Пироговой, став хозяином ее поместья. Близкий родственник супруги занимал должность секретаря статистического комитета и, когда он перебрался на службу в другую губернию, оставил этот пост Арсеньеву.
Этот брак длился недолго. Пирогова умерла, оставив поместье мужу, а он вскоре женился на другой вдове из дворян Бердяевой, и в его распоряжении оказалось еще одно поместье. Вторая жена, увы, тоже вскоре скончалась. Так Арсеньев стал хозяином двух земельных владений и проявил себя как эффективный менеджер. В это время в губернии активно развивалась молочная промышленность, и Флегонт Арсеньевич устроил на одной из своих земель завод для сырного и сливочно-масляного дела.
Похоронив двух жен, Арсеньев женился на молодой дворянке Сахновской, с которой прожил до своей смерти.

Под покровительством путешественника

Карьера Флегонта Арсеньевича в Вологде развивалась успешно, тем более что ему покровительствовали вологодский губернатор Станислав Хоминский и знаменитый путешественник Петр Семенов-Тян-Шанский, занявший в 1864 году должность директора Центрального статистического комитета. Единственная неприятность случилась в 1878 году, когда Хоминского сменил участник Крымской войны Михаил Дараган, требовавший во всем неукоснительного порядка.
Для знакомства с новым губернатором в его приемную явились вологодские чиновники, одетые в мундиры и форменные сюртуки. Только Арсеньев пришел в привычном штатском костюме. Дарагану он представился: «Секретарь губернского статистического комитета». На что губернатор ответил: «Не вижу никакого секретаря комитета» и тут же велел ему подать прошение об отставке.
Пришлось Флегонту Арсеньевичу уволиться, но об этом инциденте он сообщил Семенову-Тян-Шанскому. И когда Дараган выехал по своим делам в Санкт-Петербург и встретился с директором Центрального статистического комитета, то именитый географ укоризненно спросил у губернатора: «Как же вы лучшего моего секретаря уволили в отставку?». Михаил Петрович был вынужден вернуть Арсеньева на прежнюю службу.
А в 1882 году именитый путешественник помог своему протеже занять хорошо оплачиваемую должность чиновника по крестьянским делам Усть-Сысольского уезда. Так Арсеньев вновь оказался в будущей столице Коми края.

Статский советник

Как написал в своих мемуарах Вениамин Шляпин, второе путешествие в Усть-Сысольск Арсеньев обставил с еще большими удобствами, чем первое. Он приобрел большую лодку, устроил в ней две крытых каюты. Одну большую – для себя с семейством и другую поменьше – под кухню с плитой для Абрама с его женой Домной, служившей кухаркой.
В этом городе Флегонт Арсеньевич опять проявил себя и как грамотный чиновник, и как общественный деятель, и как плодовитый писатель. Через три года его избрали почетным мировым судьей по Усть-Сысольскому и Яренскому уездам, что позволило ему немало поколесить по этим территориям и написать целый ряд работ по экономическим и этнографическим проблемам Коми края.
За свои труды Арсеньев не раз удостаивался благодарностей земского собрания, а также ордена Святого Владимира и высокого чина статского советника, дававшего право на потомственноео дворянство.
Здесь, в Усть-Сысольске, Флегонт Арсеньевич скончался в 1889 году, прожив на свете 57 кипучих лет. Его отпевали в Свято-Вознесенском храме и похоронили на Кирульском кладбище.
В марте 1932 года сыктывкарский горисполком это кладбище закрыл, могилы перекопали, все кресты и памятники выкинули. В 1987 году на этом месте воздвигли Мемориал борцам за советскую власть. На отдельных плитах в составе комплекса увековечили имена революционеров, участников гражданской войны и партийных деятелей. Места для упоминания замечательного этнографа и краеведа Флегонта Арсеньева там, понятное дело, не нашлось. Хотя, как написал в своих мемуарах Шляпин, «с именем Ф.А. связано много рассказов интересных, книг ценных и работ полезных. Не было бы его, не было бы многого из того, что им подписано. И за то можно сказать ему спасибо».

P.S. ___________________________________________________

Коми – от Камы, зыряне – от «зырны»?

Последний труд писателя-краеведа рассказывает не только про обитель, но и о происхождении северного народа.

Книга «Ульяновский монастырь у зырян» стала лебединой песней Флегонта Арсеньева. Она увидела свет накануне его кончины и стала своего рода историческим справочником не только по самой большой в Коми крае обители, но и всего коми народа.
Истории коми-зырян посвящена первая часть книги, но в этом отношении Арсеньев не был пионером. В 1874 году вышел труд Клавдия Попова «Зыряне и зырянский край». Флегонт Арсеньевич не мог не знать его автора, поскольку Попов тоже был членом Вологодского губернского статистического комитета.
Обе работы в чем-то пересекаются, а местами противоречат друг другу. И тот и другой автор самоназвание народа коми выводят из словосочетаний «коми морт» и «коми войтыр». В первом случае речь идет о человеке, во втором – о народе. А вот слово «коми», по мнению Арсеньева, происходит от названия реки Камы, откуда пришел этот народ. Попов же дает разные толкования, никак не связанные с притоком Волги.
По-разному они объясняют и слово «зыряне». Согласно Попову, оно проистекает от диалектного «зырей». Так жители Вологодской губернии называли много выпивающего человека. Арсеньев производит его от слов «зырны» и «зырсины», что означает «теснить», «вытеснять». Он полагает, что коми-зыряне, придя с Камы, вытеснили местный люд, называвшийся «чудью».
Большая часть книги Арсеньева посвящена устроению Ульяновской обители. Повествование в ней ведется от имени монаха Арсения, который в 1866 году вместе с иеромонахом Матфеем покинул Соловки, чтобы основать монастырь на Вычегде.
Как отмечает в предисловии к современному изданию доктор исторических наук Лариса Рощевская, «вся книга проникнута идеей мира, а не вражды, она миротворческая по своей сути».

Игорь БОБРАКОВ.