«Трибуна» продолжает серию публикаций, посвященных 100-летию Коми милиции. Сегодня речь пойдет о жутком преступлении, получившем всесоюзный резонанс.
В конце февраля 1980 года в Сыктывкаре была убита студентка медицинского училища Нина Ветошкина. По подозрению в совершении преступления задержали несовершеннолетних подростков. На предварительном следствии их вина не была доказана, и в следственном изоляторе им оставалось находиться три дня. Затем их место вполне могли бы занять сотрудники уголовного розыска, допустившие незаконный арест.
О том, как было раскрыто это преступление, рассказывает очевидец событий Анатолий Соловьев, на тот момент старший инспектор УГРО УВД Сыктывкара.
1980 г. Один из обвиняемых в убийстве на месте происшествия. Идет следственный эксперимент.
Страшная находка
8 Марта, у меня – выходной. За четыре года службы первый раз встречаю праздник в семейном кругу. Все хорошо, но с самого утра грызет какое-то неясное чувство тревоги, а это чувство редко обманывает опера. Только мы сели за стол и открыли шампанское – стук в дверь. Пришел дежурный по УВД. Заявил с порога: «На Коммунистической – женский труп с многочисленными ножевыми ранениями. Опергруппа уже выехала, полковник приказал поднять тебя как старшего».
Через полчаса я был на месте происшествия – в строящемся детском саду, что за домами №№ 46 и 48. Узнаю, что труп обнаружил рабочий. Несмотря на праздник, на объекте работали сантехники. Один из них зачем-то спустился в подвал и увидел, что из-за кучи мусора и снега выглядывает копна русых волос. Он разгреб снег и увидел тело молоденькой девушки.
Я сразу предположил, что это Нина Ветошкина, которая числилась у нас в розыске с 27 февраля. Судебные медики сообщили, что смерть девушки наступила от многочисленных ранений ножом (их было 54!). Раны неглубокие, не задет ни один жизненно важный орган, жертва просто истекла кровью. Началась кропотливая работа по сбору доказательств.
Евгений Незнанов.
Версия «Студент»
Нина Ветошкина была в училище на хорошем счету: прилежно училась, занималась спортом. Проживала она в Лесозаводе на съемной квартире. Девушка долгое время, как выяснилось, встречалась с однокурсником Игорем К., однако в последнее время их отношения разладились. В день пропажи сокурсники Нины видели их вместе на улице Коммунистической.
Естественно, подозрение пало на парня. В тот роковой вечер Игорь шел за Ниной по тропинке от училища через пустырь на довольно большом расстоянии. Он видел, как подругу остановила группа подростков. Девушка что-то кричала ему, но парень, струхнув, повернул обратно.
Было заведено уголовно-розыскное дело (УРД), получившее кодовое название «Студент». В круг связей Игоря были введены агентурные источники. По итогам их работы стало ясно: парень к убийству Нины не причастен.
1980 г. Подозреваемый по факту убийства Нины Ветошкиной на месте происшествия
Версия «Маньяк»
Пока мы занимались убийством Ветошкиной, произошло еще два: одно в Лесозаводе, другое – снова на Коммунистической. По городу пополз слух, что в центре столицы орудует маньяк. Практически каждый день начальник милиции Евгений Желтов отчитывался в горкоме партии о ходе расследования. На одном из заседаний, докладывая первому секретарю Алексею Непеину о ходе следствия, он озвучил версию о маньяке, но получил гневную отповедь: «Маньяков в Советском Союзе нет и быть не может! В обществе, строящем коммунизм, такого явления просто не существует. Преступление на особом контроле у первого секретаря обкома партии Морозова и даже в ЦК КПСС!»
– Ну, теперь оно само раскроется! – с иронией отметил Желтов. А в ответ услышал: «Не ерничай! Не раскроете в ближайшее время, положишь партбилет и пойдешь мести Юбилейную площадь!»
Наша опергруппа практически жила на работе, спали на стульях в кабинете. На помощь городским операм из управления были командированы лучшие сыщики Управления уголовного розыска МВД Коми АССР – Владимир Селиванов, Константин Баранов, Владимир Мажукин, Павел Кочетов. Все работали чуть ли не круглыми сутками, однако результата не было.
И вот удача! От внедренного оперативного источника приходит сообщение о том, что учащийся одного из профтехучилищ Сергей Лыткин может быть причастен к убийству: он где-то в компании хвастался своими похождениями, среди которых упоминалось изнасилование на Коммунистической.
Парня доставили в милицию, и он практически сразу сознался. Назвал и трех подельников, которых также доставили в отдел, где они тоже дали признательные показания.
1980 г. Выезд на место происшествия (второй слева прокурор следственного управления прокуратуры Коми АССр Петр Колмаков, в середине руководитель сводного комсомольско-оперативного отряда Валентин Балашов, второй справа старший инспектор уголовного розыска ОВД Сыктывкара Петр Винников)
Недолго музыка играла
Во все инстанции было доложено о раскрытии резонансного преступления и задержании убийц. Уже готовился приказ о поощрении отличившихся, но… Рано радовались опера. Арестованные неожиданно разом отказались от данных показаний. А это – провал, который грозил большими последствиями.
Как потом выяснилось, подростки просто хотели поднять свой авторитет в училище: тогда в «пэтэушной» среде криминал имел романтический ореол. В моде были блатные песни, байки о неком особом мире воров в законе. Лыткин и компания точно знали, что их рано или поздно отпустят…
Сыщики загрустили. Все понимали, что освобождением из-под стражи арестованных дело не кончится: кто-то должен будет ответить за брак в работе. Я знал, что ошибки допустили три опера во главе со мной, а также следователь Константин Беляев. «По дружбе» нам сообщили, что прокуратура уже готовит возбуждение дела о незаконном задержании несовершеннолетних.
Прокурор республики Юрий Щербаков, вызвав к себе Желтова, заявил, что скандал приобрел союзную известность, придется ему проститься с должностью, а его операм — занять место в камерах, где сидели малолетки.
1980 г. На месте происшествия Валентин Балашов объясняет расстановку членов комсомольско-оперативного отряда на месте происшествия Петру Колмакову и Петру Винникову
Слово – не воробей!
В это время в прокуратуре Коми АССР происходит замена: уголовное дело переходит от следователя к прокурору следственного управления Петру Колмакову. Он самым внимательным образом изучил все детали и нашел несколько мелких «косяков», после чего провел следственный эксперимент, который наглядно доказал: малолетки затеяли большую игру со следствием. «Товарищи опера, через три дня я выпускаю задержанных. У вас есть три дня на раскрытие», – говорил он нам.
Помощь пришла, откуда не ждали. На след вышел старший инспектор ОУР УВД Сыктывкара Евгений Незнанов. Он занимался разбойными нападениями в другом секторе города – Больничном городке. Здесь участились ограбления медиков, которые в вечернее время возвращались домой по пустым улицам. Неизвестные в темноте зверски избивали жертв и отбирали все ценное.
Через свою агентуру Незнанов вышел на некоего Сергея Морозова, который с группой малолеток нападал на женщин и отнимал у них сумочки. Задержанный Морозов сначала молчал и огрызался, но на следующие сутки вдруг пошел на контакт. Когда Незнанов стал стыдить парня, тот вдруг обидчиво произнес: «Да что мы? Ну отняли сумку, не били даже! Я вот знаю настоящих бандитов, которых вы уже два месяца поймать не можете!»
Слово – не воробей, дальше, как говорится, дело техники. Как оказалось, Морозов с дружком в день, когда произошло убийство, были во дворе дома № 43 на Коммунистической. И видели там группу пьяных подростков, проживающих в Больничном городке. Парни вытирали снегом руки, которые у всех были в крови. На вопрос «с кем подрались?», один из них, смеясь, сказал: «Да завалили тут одну бабу!»
1977 г. Следователь прокуратуры г.Сыктывкара Петр Колмаков
Пятеро «отморозков»
Первым был взят Игорь Мелехин, учившийся в ГПТУ на экскаваторщика, лидер среди малолеток. Выяснилось, что в тот вечер они впятером с мальчишками купили несколько бутылок «бормотухи» и в одном из помещений садика выпили. Показалось мало, а денег больше ни у кого не было: в группе было двое «пэтэушников» и трое школьников – восьмиклассник и двое семиклассников. Тогда кто-то предложил отобрать деньги у студенток, которые после занятий бегают через пустырь, чтобы сократить расстояние. Так они вышли на тропу…
Пять полупьяных недоумков увидели одиноко идущую девчушку Нину, затащили ее в подвал и по очереди изнасиловали. После этого «главарь» заявил: «Валить ее надо, иначе всех сдаст. Я начну, а вы продолжите. Будем повязаны кровью, тогда никто не предаст!» После этого он подскочил к лежавшей на полу Нине и несколько раз ударил ее в грудь перочинным ножом. За ним последовали другие: каждый бил по многу раз, передавая нож по кругу…
Суд был полузакрытый – тогда такие дела старались не предавать большой огласке. Все пятеро получили по десять лет колонии. Старшему на тот момент не исполнилось и восемнадцати, а младшему – всего четырнадцать…
Понятно, что после этого в нашем ведомстве на разных уровнях были крутые разборки, но закончилось все относительно благополучно. Оперативников «наградили» строгими выговорами. Мы же еще раз убедились, что признание – отнюдь не царица доказательств, как заявлял когда-то прокурор Вышинский. Без доказательств на веру принимать ничего нельзя. Особенно при расследовании сложных дел.
Анатолий СОЛОВЬЕВ,
Елена НЕСТЕРОВА.
