– Прочитал в «Трибуне» статью Николая Лютоева «Не быть бычку на веревочке» о возможных поправках в законодательство, которые ограничат поголовье скота и птицы в личных подсобных хозяйствах, — позвонил в газету владелец личного подсобного хозяйства из Вомына Владимир Швед. — Неужто опять раскулачивать будут? Но я в колхоз не пойду!
У Владимира с Натальей лишь один небольшой клочок в собственности.
Как съели кормильца
Как раскулачивали, Швед знает от близких. Его деда, зажиточного крестьянина, в 30-е годы выслали из Белоруссии в Коми. Когда дед уже валил на севере лес, бабушка (тогда молодая) с детьми еще жила дома. Но к ней пришли коммунары и предложили сдать скотину в колхоз. Она отказалась.
Тогда собрали всех «отказников»-женщин и посадили в большую яму. Бабы заголосили, яму охранял человек с ружьем, а чуть поодаль стояли напуганные ребятишки и громко ревели. Рев голодных детей стал самым бронебойным аргументом — женщины соглашались вступить в колхоз, и их тут же выпускали.
Бабушку все же выпустили и предложили подумать сутки. На следующий день коммунары пришли в хату — раскулачивать. Первым делом из печи вытащили и унесли чугунок с наваристыми щами. Потом свели на колхозный двор большого вола — пахаря и кормильца.
Однако тяжело работать волу не пришлось. Через три дня его постигла судьба щей — сожрали…
Сегодня в Коми ЛПХ (личных подсобных хозяйств) немного. Таких, где 4-6 коров, по пальцам можно перечесть. А таких, где десятка два-три голов, только одно — у Шведа.
Как правило, в большинстве личных хозяйств 1-2 коровы люди держат исключительно для себя. Забил хозяин одного бычка – семья сыта, второго продал на мясо — детей одел-
обул. Когда-то владельцам-частникам платили 3500 рублей в год на одну корову, и люди еще как-то стремились держать скот. Потом даже эту плату отменили, и число желающих держать скотину на селе резко упало.
С 1 мая 2014 года вступил в силу новый регламент по убою КРС. Теперь для забоя нужна специальная площадка, а чтобы везти туда бычков — спецмашина. Ни фермер, ни частник не смогут продать мясо, если забой произведен вне такой площадки. Заказать транспорт и ехать за сто верст готов не каждый. Это деньги, и немалые. В итоге отказались от коровы даже те немногие, кто еще пытался что-то делать, выживать, не опуская рук.
— Теперь новая напасть — ограничить в личных хозяйствах число голов, — говорит Владимир Швед. — Только люди «без головы» не могут понять, что нас заставляют своими руками себя задушить. Чего и кого ограничивать? Какое импортозамещение, если мы себя накормить не можем!
Обогащайтесь!
«Частника» Шведа в Сыктывкаре знают многие. Его семья выращивает также картофель и овощи. Часть идет на продажу, часть – на корм скоту. Владимир и Наталья привозят на воскресную ярмарку мясо, молоко и овощи, и у них уже свой круг покупателей. О проблемах «шведского хозяйства» «Трибуна» рассказывала не раз. Первая публикация («Отсель грозить мы будем Шведу») вышла 5 сентября 2013 г. и рассказывала о «боях» за землю в Корткеросском районе. Разведение скота требует больших площадей: бычкам нужны выпасы, сенокосные угодья, пашня под корнеплоды, а Шведам в Вомыне земли не давали. В то время у них был в аренде участок площадью 1,1 га, который им дали еще в 2001 году. Земля эта пустовала, и, чтобы она хоть как-то «работала», ее отдали в аренду.
Участок они обиходили, удобрили, выращивали картошку. Но в середине лета 2013 года их попросили оттуда убраться вместе с корнеплодами — там, мол, начинают строить детсад. Хотя были другие варианты размещения детсада, администрация выбрала именно этот. Это сделали умышленно, во вред ему, считает Владимир Швед.
С сельской властью у Шведов отношения напряженные, взаимопонимания стороны не находят. Человек он неудобный, ершистый. Власть постоянно критикует. А что бояться? С работы не уволят!
Но арендованный участок пришлось освободить, выкопав недозрелую картошку. Куда денешься? Ничего подходящего взамен частнику не дали. Напрасны были его просьбы, визиты и письма во все инстанции. Сельская власть отвечала: земли, мол, нет.
Рядом с селом сорок гектаров великолепных пойменных лугов, коров нынче держат единицы, а больших хозяйств в Вомыне два — у Шведа и у Каневой. Поля вокруг Вомына зарастают борщевиком, как, впрочем, и во многих других селах. Земельные паи у большинства жителей не оформлены и по сути не используются. Зато «безлошадные» соседи Шведу завидуют: дескать, зажиточный он, кулак-единоличник…
— Когда я ходила по чиновничьим кабинетам в районной администрации, меня упрекали: вы там обогащаетесь! — рассказывает Наталья Ветошкина, жена Шведа. — Но я от государства денег не получаю ни гроша! Одного не понимаю: кто мешает им так же обогащаться? Оставить кабинет, завести коров, свиней, убирать навоз…
Сажали картошку, а вырос детсад
На участке, где раньше росла «шведская» картошка, нынче выстроили начальную школу-сад. Старую школу закрыли, пообещав, что 1 сентября ребятишки придут в новое здание.
Зимой, когда детсад уже достраивали, районные чиновники, опасаясь, что Шведы «чересчур разбогатели», подали на Наталью Ветошкину в суд. Она, мол, несколько лет этот участок вообще занимала незаконно и получала прибыль. Наталья принесла судье все документы. Выяснилось, что документы в порядке, участок был дан той же самой властью вполне законно, использование земли самое что ни на есть целевое, оплата аренды производилась в срок. Чиновники суд проиграли.
Более того: выяснилось, что срок аренды участка у Натальи Ветошкиной истекает аж в 2017 году! На беду властей оказалось, что на сегодняшний день новый детсад стоит на земле Натальи, за аренду которой она платила свои деньги!
— Богатая ты у меня, Наташа, — говорит ей муж. — И земля у тебя есть, и скот, и даже свой детсад…
К слову сказать, в новое здание 1 сентября дети так и не пошли. Что-то там внутри оказалось не готово. Пришлось спешно открывать уже закрытую старую школу.
Теперь, кстати, у Натальи есть шанс подать в суд: детсад занял ее участок и два года не дает извлекать прибыль…
От быка молока
Инициатива премьер-министра Медведева об ограничении количества голов на личном подворье выросла из все тех же забот о том, что, дескать, частники обогащаются, а налогов не платят. Правда, о каких именно налогах идет речь, не уточняется. Подобная попытка ограничить уже предпринималась в 2009 году. Тогда с инициативой выступали ставропольские депутаты. Их предложение сравнивали с политикой, которую проводило правительство СССР при Никите Хрущеве. Тогда жителям городов запретили держать скот, а у жителей деревень его выкупали в пользу государства. Эти меры привели к значительному сокращению поголовья.
Однако попытку «ограничить его» Швед почувствовал еще до выхода законопроекта. Одна из жительниц села написала на него заявление в прокуратуру, что он, дескать, хозяйство держит, а налогов не платит.
— Меня тогда проверяли прокурорские работники. Я им все квитанции выложил: вот оплатил земельный налог, вот транспортный, аренду… Налоговая инспекция ко мне претензий не имеет, судебные приставы не приходят. Что мне по закону положено, я оплачиваю. Так и не понял: в чем проблема-то?
«Дело» закрыли, но жалобщица осталась недовольна. Кстати, сегодня в Вомыне между владельцами двух больших хозяйств — фермером и частником — есть некоторые трения по земельному вопросу. Для семьи Шведа проблема до сих пор не решена.
У Владимира с Натальей лишь один небольшой клочок в собственности, есть несколько участков в разных местах, но все они даны в аренду. А это значит —
обихаживай, удобряй, паши, но в любой момент арендатора могут оттуда «попросить».
Ура, мы ломим, гнутся шведы…
— Фермерам сегодня государство помогает, ведь оно почему-то решило, что именно фермер накормит страну, — рассуждает «личник» Швед. — Им компенсируют часть расходов на приобретение племенного скота, семян, помогают межевать землю, строить фермы и молзаводы, дают субсидии, гранты, сельхозтехнику в лизинг и т.д. Но, по моему мнению, эти деньги часто идут «не туда». Молока и мяса от фермеров пока — кот наплакал. В Коми, например, они в целом производят продукции меньше, чем частники. Владельцам же личных хозяйств сегодня никакой помощи не оказывают. Так хоть бы не мешали! Я сам и технику покупал, и скотину, и корма. Ни кредитов не брал, ни субсидий, ни льгот не получал. На себя рассчитывал! На мой взгляд, ставку надо делать либо на частника, либо на бывшие совхозы (ныне — СПК), которые, несмотря на все, выжили даже в лютые девяностые годы. Они оправдали себя, свою необходимость. И сейчас изо всех сил бьются, чтобы выжить. Вот у нас, например, это — СПК в Сторожевске. Они село «держат» — людям работу дают и город кормят, там и руководитель нормальный, и местная школа кадры помогает готовить. Вот им помощь надо оказывать — коровник, например, пособить построить.
— Странные законопроекты предлагают наши депутаты, — рассуждает вслед за ним Наталья. — То кошек в квартирах посчитать, то число коров ограничить. С такой политикой в наших селах скоро один ветер на пастбище гулять будет. Брысь, Мурка, прячься, а вдруг тебя запретят?
Людмила КУДРЯШОВА.
