Присвоение в 2008 году покойному генерал-майору Михаилу Мальцеву звания почетного гражданина Воркуты вызвало неоднозначную реакцию бывших и нынешних жителей заполярного города. Одни считали, что он это вполне заслужил, поскольку именно ему удалось добиться присвоения Воркуте статуса города и создать там профессиональный театр. Другие назвали этот акт глумлением над памятью заключенных, поскольку Мальцев занимал должность начальника сурового Воркутлага.
Так кем же он был на самом деле?
Легендарный начальник Воркутлага генерал Мальцев (на фото второй справа, 1953 год).
Пятнадцатилетний командир
Михаил Мальцев родился в один год с Николаем Островским и Аркадием Гайдаром. И так же, как они, в свои четырнадцать лет принял участие в гражданской войне, а закончил ее начальником разведки конного полка 9-й стрелковой дивизии Красной Армии.
Правда, дальнейшая жизнь Мальцева сложилась не так драматично, как у его ровесников-писателей. Он не страдал, как Гайдар, травматическим неврозом и не мучился, подобно Островскому, прогрессирующей болезнью суставов, которая сначала уложила писателя на долгие годы в постель, а затем свела в могилу.
Мальцев же тем временем успешно двигался вверх по комсомольской линии, участвовал в строительстве Днепровской ГЭС, а в 1935 году с дипломом выпускника Новочеркасского индустриального института отправился на Волгострой. Здесь он лицом к лицу столкнулся с советской лагерной системой, поскольку это строительно-монтажное управление подчинялось НКВД СССР и силами заключенных, из которых каждый пятый был политическим, возводило Рыбинскую и Угличскую гидроэлектростанции.
К 1940 году Михаил Митрофанович дослужился до помощника главного инженера Волгостроя и приглянулся наркому НКВД Лаврентию Берии, который весной следующего года назначил его начальником исправительно-трудового лагеря, занимавшегося строительством Верхнеокского гидроузла близ Калуги.
«Есть и спать на ходу!»
В начале войны Мальцева, не имевшего никаких званий, направили в Брянск начальником 9-го стройуправления Главгидростроя, чтобы он силами ведомственных стройбатов и привлеченного местного населения возводил в оперативном тылу линию советской обороны. И лишь 15 октября 1941 года его официально призвали в действующую армию, присвоили звание «майора госбезопасности» и вскоре назначили ни много ни мало командующим 10-й саперной армии.
Сослуживцы вспоминают Мальцева как очень беспокойного человека, мерявшего время не часами, а секундами и не жалевшего ни себя, ни других. Если кто-то из подчиненных заикался об отдыхе, Михаил Митрофанович отвечал: «Спокойная жизнь кончилась, спать будем в машине, на ходу, есть – тоже!» При этом он проявлял неколебимое спокойствие в случаях явной опасности. Как-то во время совещания в штабе неподалеку разорвалась бомба. Посыпались стекла, погас свет. А Мальцев не спеша достал спички, зажег стоявшие на столе свечи и попросил выступающего продолжить доклад о развертывании работ на рубежах.
10-я саперная армия до 26 марта 1942 года строила оборонительные сооружения на Северном Кавказе. И здесь судьба вновь свела Мальцева и Берию – Лаврентий Павлович участвовал в битве за Кавказ в качестве представителя Ставки. Таких людей, как Михаил Митрофанович, Берия умел ценить, а потому лично следил за его линией жизни, направляя ее в нужное русло.
Из Сталинграда в Воркуту
Весной 1942 года Мальцева назначили начальником 24 управления оборонительного строительства Южного, Сталинградского и Донского фронтов, и в этой должности он стал участником Сталинградской битвы. Под его руководством на подступах к городу было построено четыре оборонительных отвода. А заложенные минные заграждения на узком участке в районе Сталинградского тракторного завода не позволили немцам прорваться к Волге.
После окончания битвы Берия отправил Мальцева в далекую Воркуту. Там годом ранее в лагпункте «Лесорейд», входящем в состав Воркутлага, произошло первое в истории ГУЛАГа восстание заключенных. Его ценой больших потерь удалось подавить. Но после этих событий начальник Воркутлага Леонид Тарханов потерял в глазах Берии всякое доверие, и всесильный нарком решил заменить его на более надежного и толкового Михаила Мальцева.
В «заполярном Вавилоне»
Весной 1943 года численность лагерного населения Воркуты начала стремительно расти. В заполярный поселок прибывали все новые и новые партии осужденных из Прибалтики, Западной Украины и Белоруссии, попавших в плен немцев, румын и венгров, а также «окруженцев» и трудармейцев. Новому начальнику Воркутлага предстояло не только их всех разместить по баракам, но и не допустить, чтобы в «заполярном Вавилоне» вновь вспыхнуло восстание.
Кроме того, Берия поставил перед инженер-полковником Мальцевым задачи существенно увеличить добычу угля и довести до конца строительство Северо-Печорской железной дороги, связавшей Воркуту с Котласом. Хотя первый поезд в Заполярье прибыл еще в конце 1941 года, пропускная способность построенной наспех дороги была крайне низкой, из-за ненадежной насыпи случались частые аварии.
Мальцев, в отличие от Тарханова, доверие высокого начальства оправдал. Он сделал ставку не только на ужесточение эксплуатации рабского труда заключенных, но и на всемерную механизацию работ и совершенствование энергообеспечения. Самим зэкам-шахтерам при этом увеличили пайки. Более того, в поселке при активной поддержке Михаила Митрофановича появился профессиональный музыкально-драматический театр, который возглавил бывший главный режиссер Большого театра, а к тому времени заключенный Воркутлага Борис Мордвинов.
Наконец усилиями Мальцева 26 ноября 1943 года заметно выросшей Воркуте присвоили статус города.
Между ангелом и бесом
Нечасто встретишь в воспоминаниях заключенных положительный образ лагерного начальника. Однако в рассказе бывшего узника Воркутлага Арнольда Раппопорта, приведенном Александром Солженицыным в «Архипелаге ГУЛАГ», Михаил Мальцев предстает именно таким. Он не терпит профессиональных чекистов, в их присутствии подает заключенным инженерам руку, называя их по имени-отчеству, за годы его правления в Воркуте не было создано ни одного лагерного дела.
Сам писатель плохо в это верил и утверждал, что под Сталинградом Мальцев мог вызвать перед строем командира полка и собственноручно его застрелить. Нечто подобное поведала воркутинская газета «Заполярье». В анонимной статье «Генерал Заполярья» рассказывается, как летним вечером Михаил Митрофанович шел со свитой по городу и увидел сидящего на скамеечке блатника, заплевавшего семечками чистые дорожки. Мальцев по-генеральски рявкнул на него, но услышал в ответ матерное: «Соси фал, генерал, и не кашляй». Тогда генерал достал пистолет и одним выстрелом прикончил грубияна. В акте о его смерти потом указали, что она наступила в результате кровоизлияния в мозг.
Если те и другие свидетельства верны, то придется признать, что в Михаиле Мальцеве неплохо уживались ангел и бес.
Немирный атом
После войны Берия возглавил атомный проект и столкнулся, казалось, с непреодолимой трудностью: для создания ядерной бомбы нужен уран, а разведанных месторождений этого металла в СССР не имелось. Но легкообогатимые запасы урана обнаружились в Саксонии, попавшей в советскую зону оккупации. И тогда в условиях строжайшей секретности на этой земле построили предприятие по добыче урана, получившее конспиративное название «Висмут». Его директором Берия назначил проверенного генерал-майора Михаила Мальцева.
Большую часть рабсилы на этот раз составляли немецкие горняки. Для стимулирования их труда Михаил Митрофанович установил дополнительную систему снабжения дефицитными товарами в зависимости от проработанного времени и фактической выработки. Правда, при этом рудокопы размещались в казармах по 50-100 человек, за невыполнение ежедневных норм выработки они лишались дополнительных пайков, поездок к семье и даже горячего питания. Поэтому немецкие рабочие тысячами дезертировали, разрывали трудовые отношения и бежали в западные зоны оккупации.
Но, как бы то ни было, правительственное задание по разработке, добыче и обогащению уранового сырья на рудниках и заводах побежденной Германии было выполнено. И через два месяца после испытания первой советской атомной бомбы Мальцеву присвоили звание Героя Социалистического Труда.
P.S. Падение с «Беркута»
9 августа 1950 года Совмин СССР принял секретное постановление о создании вокруг Москвы зенитной ракетной системы «Беркут». Организацию работ предполагалось осуществить наподобие советского атомного проекта, а потому их курировал все тот же Берия, который привлек к этому делу и Мальцева. Начал Михаил Митрофанович с того, что возглавил строительное управление № 565, занимавшееся возведением объектов ПВО, а к июлю 1953 года дорос до должности начальника Главного управления спецстроительства и военно-строительных частей Министерства среднего машиностроения СССР.
Но именно в этот год был арестован, а затем расстрелян Берия. Вслед за этим пошла на спад и карьера Мальцева. Началось с того, что Совмин СССР объявил ему выговор «за неудовлетворительную работу». Отмечалось нарушение сроков окончания строительства и сдачи в эксплуатацию спецобъектов, большой перерасход государственных средств и материалов, а в методах руководства подчиненным ему аппаратом имело место грубое администрирование и самоуправство.
В итоге генерал-майора откомандировали в распоряжение Министерства обороны, где он занимал далеко не самые высокие должности. В апреле 1964 года он вышел на пенсию, но продолжал трудиться. Умер Михаил Митрофанович 25 апреля 1982 года на 78-м году жизни, оставив после себя столь противоречивую память.
Игорь БОБРАКОВ.
